СОВЕТСКИЕ ТАНКИ ГЕРМАНСКИЕ ТАНКИ АМЕРИКАНСКИЕ ТАНКИ ЯПОНСКИЕ ТАНКИ ФРАНЦУЗСКИЕ ТАНКИ ИТАЛЬЯНСКИЕ ТАНКИ ТАНКОВЫЕ СНАРЯДЫ 13 Июня 1944 Вильер-Бокаж

Танк Pz.Kpfw.VI (H) / Aust.E Die Tiger - главный герой битвы при Виллер-Бокаж. Без его мощного орудия и толстой брони, Витману было бы проблематично настрелять так много "дичи" за один заход. Вместо открытия второго фронта в Европе Англия и США в начале ноября 1942 г. высадили свои войска, насчитывавшие около 500 тыс. человек (всего 13 дивизий), в Северной Африке - в Алжире и Марокко. Союзники заняли порты: Алжир, Оран, Касабланку, и начали наступление против гитлеровцев, продвигаясь на восток, навстречу 8-й английской армии, наступавшей из Египта. Англия и США стремились превратить Северную Африку в плацдарм для дальнейших военных операций в Средиземном море. Операция "Факел" должна была открыть Черчиллю путь на Балканы. Политики Англии и США пытались изобразить операции в Северной Африке как "второй" или "третий" фронт. В действительности, как указывало советское Верховное Командование, операции в Африке не являлись вторым фронтом и отвлекали незначительные силы немцев: итало-немецкая армия Роммеля и Арнима насчитывала в своем составе всего лишь 4 немецкие и 11 итальянских дивизий. Десант и операции в Северной Африке не оказали никакого существенного влияния на события, происходившие на советско-германском фронте, не могли коренным образом изменить обстановку во второй мировой войне. В январе 1943 г. в недавно освобожденной Касабланке (Касабланка - по-испански "белый дом") в условиях строжайшей секретности встретились "адмирал Q" и "г-н P". "Адмиралом Q" был президент Соединенных Штатов Ф. Д. Рузвельт, а "г-ном P" - британский премьер-министр Уинстон Черчилль. В лагере "Анфа", тщательно охранявшемся службой безопасности союзников, с 14 по 25 января происходили совещания с участием штабных офицеров: генералов Маршалла, Арнольда, адмирала Кинга - со стороны США, генерала Аллана Брука, адмирала Паунда, маршала авиации Портала - со стороны Англии. Совещания происходили в те дни, когда Красная Армия, измотав и обескровив фашистские войска генерала Паулюса в ожесточенной битве на Волге, одной из величайших битв Великой Отечественной войны, перешла в решительное контрнаступление, окружив 22 вражеские дивизии. В момент, когда открылась конференция в Касабланке, войска Донского фронта приступили к ликвидации окруженной на Волге вражеской группировки и успешно завершили ее ко 2 февраля. Контрнаступление на Волге переросло в общее наступление Красной Армии на всем фронте - от Ленинграда до Азовского моря. Великая победа советских армий на Волге явилась коренным переломом в ходе Отечественной войны и всей второй мировой войны. Поражение фашистской Германии на Волге было величайшим поражением германской армии за всю историю ее существования. Здесь был предопределен разгром Германии во второй мировой войне. Грозный призрак поражения впервые возник в сознании немцев. Победы Красной Армии на советско-германском фронте были не только поражением фашистской Германии. Они были ударом по планам англо-американской реакции, надеявшейся на ослабление СССР. Победы Красной Армии внесли существенные коррективы в военно-политическую стратегию Черчилля и его последователей. Черчилль еще более активно выступает за средиземноморскую или балканскую стратегию, чтобы опередить Красную Армию в Европе в ее освободительном движении. Он стремился, завладев африканским побережьем Средиземного моря, нанести державам "оси" удар "в мягкое подбрюшье". Из Северной Африки военные операции должны были распространиться в Южную Европу, на острова Додеканез, в Грецию, на Крит, на Сардинию и Сицилию. Другой задачей, которую ставил Черчилль в Касабланке, - и в этом он преуспел, найдя поддержку Рузвельта, - было принятие решения о переносе сроков открытия второго фронта с 1943-го на 1944 г. Решение о высадке десанта через Ла-Манш вновь было отсрочено, хотя правительства Англии и США после невыполнения обязательств открыть второй фронт в 1942 г. дали СССР твердое обещание сделать это в 1943 г. Об этом Черчилль и Гарриман заявили Советскому правительству в августе 1942 г. в Москве (Churchill W. Op. cit., vol. IV, p. 588). Правда, Черчилль приказал военным штабам вести подготовку к открытию второго фронта во Франции в 1943 г., но организовывать вторжение лишь в том случае, если появятся определенные признаки краха Германии (Ibid., p. 612). В Касабланке Черчиллем и Рузвельтом было решено: по завершении операций в Северной Африке провести операцию "Хаски" - высадку англо-американских войск в Сицилии, вывести из войны Италию и осуществлять последующие операции в Средиземном море. Тем самым высадка англо-американских войск в Северной Франции и, следовательно, создание реального второго фронта откладывались на 1944 г. Касабланка была новым сговором Англии и США за спиной союзника. Правда, Черчилль и Рузвельт после Касабланки писали в письме главе Советского правительства, что совместные военные операции СССР, США и Англии "могут наверное заставить Германию встать на колени в 1943 году" (Переписка..., т. 1, с. 104). В основных вопросах союзной стратегии во второй мировой войне конференция в Касабланке была совершенно бесплодной. По словам Ральфа Ингерсолла, "конференция в Касабланке мучительно тужилась... и, наконец, родила сицилийскую мышь" (Ингерсолл Р. Указ, соч., с. 88). Ход событий на советско-германском фронте - новые победы Красной Армии - вскоре опрокинул решения конференции в Касабланке. Уже в момент принятия эти решения, и в частности весьма скромные планы военных операций в Италии, были явно устаревшими и недостаточными. Поэтому руководящие деятели Англии и США задумали очередную сепаратную конференцию. В начале мая 1943 г. гигантский пассажирский лайнер "Куин Мэри" взял курс к американским берегам. В изолированном от пассажиров первом классе парохода разместилась британская делегация во главе с Уинстоном Черчиллем, направлявшаяся на очередную встречу с политическими и военными деятелями США. На пароходе были предприняты всевозможные меры предосторожности с целью скрыть пребывание делегации. На палубах были развешены таблички на голландском языке и пущен слух, будто королева Вильгельмина со своей свитой плывет в Америку. Британский премьер придерживался формулы: чем больше слухов, тем больше безопасности. 11 мая лайнер "Куин Мэри" пришвартовался у острова Стейтен, где английскую делегацию встретил Гарри Гопкинс. Рузвельт, тепло приветствовавший "старого морского волка" на вашингтонском вокзале, отвез его в старые комнаты в Белом доме. На следующий день начались совещания, в результате которых Черчиллю без особого труда удалось окончательно похоронить план высадки английских и американских войск в Западной Европе в 1943 г. Принимается вероломное решение, "откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года" (Переписка..., т. 1, с. 159). Объединенный комитет начальников штабов запланировал открытие второго фронта в Европе на 1 мая 1944 г. Вашингтонские решения позволяли фашистской Германии по-прежнему направлять основные силы на Восточный фронт. "Это Ваше решение, - указывалось в послании главы Советского правительства Рузвельту, - создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил..." (Там же) Советское правительство энергично протестовало против нового грубого нарушения межсоюзнических обязательств. "Нельзя забывать того, - говорилось в послании главы Советского правительства Черчиллю, - что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армий, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину" (Там же, с. 167). Советский Союз не мог примириться с игнорированием коренных интересов советского народа в войне против общего врага. В тот период были отозваны послы из Лондона и Вашингтона, что было расценено в Англии и США как протест против политики руководителей этих стран (См.: Кулиш В. М. Указ, соч., с. 329). Пытаясь как-то оправдать новое нарушение межсоюзнических обязательств, У. Черчилль выступил 30 июня 1943 г. в лондонской ратуше. Казалось, что речь его была адресована в Берлин, верховному командованию вермахта. Черчилль прямо дал понять, что никаких "операций крупного масштаба в Европе" со стороны англичан и американцев не будет в "течение долгих месяцев", а если ограниченные сражения и будут, то только в районе Средиземного моря (Times, 2.VII.1943). Вероломное заявление Черчилля раскрывало военно-стратегические замыслы Англии и США. Последствия этой политики сказались немедленно: германское командование почти беспрепятственно перебрасывало свои войска на Восточный фронт. Начавшиеся 10 июля 1943 г. англо-американские операции в Сицилии отнюдь не были вторым фронтом: здесь находились всего две немецкие и четыре итальянские дивизии - 90 тыс. немцев и 315 тыс. итальянцев (См.: Переписка..., т. 1, с. 178). При высадке 8-й британской армии и 7-й армии США итальянцы не оказали никакого сопротивления. По свидетельству Черчилля, при занятии острова Пантеллерия пострадал только один солдат, да и то от укуса мула. Итальянский гарнизон острова Лампедуза сдался одному союзному летчику, приземлившемуся на острове из-за нехватки бензина. Кампания в Сицилии закончилась в течение 38 дней. Было захвачено 130 тыс. пленных (См.: там же). Она наглядно показала: для затягивания сроков открытия второго фронта в Европе оснований не было. Если политические деятели Англии и США грубо нарушали межсоюзнические обязательства по отношению к СССР, то народы этих стран и все прогрессивные люди мира требовали от своих правительств немедленно согласовать политическую и военную стратегию Объединенных Наций и открыть второй фронт в Западной Европе. Трудящиеся Англии, США, руководимые компартиями, понимали, что каждый день отсрочки открытия второго фронта влечет за собой новые человеческие жертвы, страдания советского народа и всех порабощенных фашизмом народов. Поэтому они требовали от своих правительств выполнения торжественных обязательств, данных Советскому правительству. Движение за оказание помощи советскому народу путем открытия второго фронта получило такое развитие в Англии и США, что его можно назвать всенародным. Английские и американские солдаты горели желанием сражаться с врагом, и "не только ради русских, но и ради самих себя". "Открытие второго фронта в Западной Европе, - говорилось в резолюции Компартии Великобритании, - является прямой обязанностью английского и американского народов... Народ требует от правительства наступательной стратегии и смелого руководства" (Daily Worker, 25.II.1943). Во время посещения Черчиллем авиационного завода в Дэхевиленде рабочие вручили ему следующее заявление: "Рабочие нашего завода хотят, чтобы второй фронт был открыт без задержки... Мы считаем, что против второго фронта возражают определенные реакционные элементы, занимающие высокие посты и стремящиеся к сделке с Гитлером" (Daily Worker, 16.IV. 1943). Заявление свидетельствовало о политической зрелости рабочих, понимавших, кто и почему саботировал второй фронт, и требовавших снять саботажников со всех правительственных постов. Особенно усиливается борьба трудящихся Англии и США за открытие второго фронта в Европе летом и осенью 1943 г. в связи с успешным наступлением Красной Армии и операциями союзников в Средиземноморском бассейне. "Совместный удар, - писала английская газета "Рейнольде ньюс", - обеспечил бы победу в этом (1943-м. - Ф. В.) году" (Reynolds News, 10.VIII. 1943). Даже консервативная печать Англии и США признавала готовность союзников для нанесения удара по врагу. "Четыре армии ожидают момента для нанесения решающего удара...- писала газета "Дейли мейл".- Планы разработаны, материалы сконцентрированы, пушки наведены, люди готовы. Все обеспечено для самой грандиозной экспедиции истории" (Daily Mail, 7.VI. 1943). Советское правительство считало, что "условия для открытия второго фронта в Западной Европе на протяжении 1943 года не только не ухудшились, а, напротив, значительно улучшились" (Переписка..., т. 1, с. 165). Однако Черчилль вопреки очевидным фактам утверждал обратное. "Правительство не позволит, - говорил он в парламенте, - чтобы его принудили с помощью силы или лести предпринять обширные военные операции... для того, чтобы добиться политического единодушия или одобрения каких-то кругов" ( Parliamentary Debates. House of Commons, 1943, vol. 392, col. 98). Правительства США и Англии тем самым подтвердили свою твердую позицию открыть второй фронт "не слишком рано и не слишком поздно" (Советско-английские отношения, т. 1, с. 340). А в это время на советско-германском фронте шли кровопролитные сражения. Хотя зимнее наступление Красной Армии поставило немецко-фашистские армии на грань катастрофы, гитлеровское командование, пользуясь отсутствием второго фронта в Европе, летом 1943 г. снова сосредоточило большие силы на Восточном фронте. Фашистское командование, бросив в район Орла и Белгорода 38 дивизий, надеялось окружить и уничтожить советские войска на Курской дуге, начать наступление на Москву. Отбив наступление противника, советские войска перешли в решительное контрнаступление, освободили от захватчиков Орел и Белгород. Победа под Курском и выход советских войск к Днепру завершили коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. К ноябрю 1943 г. было освобождено почти 2/3 советской земли. Победа под Курском означала полный провал наступательной стратегии германских фашистов. Окончательное поражение фашистской Германии и ее сателлитов становилось неизбежным. Блистательные победы Красной Армии изменили весь ход второй мировой войны и имели большое международное значение. По мере того как ширилось наступление Красной Армии, в правящих кругах Англии и США росло беспокойство, что СССР сможет в одиночку разгромить фашистскую Германию и освободить народы Европы. Это заставляло зорко следить за развитием событий на советско-германском фронте, чтобы выступить, когда СССР будет достаточно ослаблен. С другой стороны, имела место боязнь опоздать со вторым фронтом, что могло повести к непредсказуемым последствиям. Все это вынудило правительства Англии и США провести новое совещание с целью рассмотреть военные планы и политику в отношении СССР. В середине августа 1943 г. в древней Квебекской крепости (Канада), возвышавшейся над рекой Св. Лаврентия, открылась конференция политических руководителей Англии и США. Как и предыдущие совещания, она происходила без участия СССР. Здесь был рассмотрен весь мировой театр военных действий и приняты решения, обеспечивающие действия гигантских армий, флотов и военно-воздушных сил Англии и США. Важнейшим вопросом был вопрос о втором фронте. Черчилль снова настаивал на "балканском варианте" второго фронта, требуя сначала взять Рим, продвинуться на север Италии, затем высадиться на Балканах, в Югославии, Албании и Греции. Говоря о перспективах кампании в Италии, он неустанно повторял: "Зачем карабкаться, подобно пауку, по голенищу итальянского сапога от самой щиколотки? Давайте лучше ударим под коленку". По словам X. Болдуина, англичане хотели вторгнуться на Балканы потому, что их колонии, граничащие со Средиземным морем и Ближним Востоком, имели "важное значение для обеспечения британского господства в мире" (Baldwin H. Great Mistakes of the War. New York, 1950, p. 26-27). А главное, Черчилль вновь хотел помешать продвижению Красной Армии на Балканы. Однако, как писала газета "Нью-Йорк таймс", "страх перед неумолимым продвижением русских на Запад" (New York Times, 14.11.1943), боязнь, что они первыми войдут в Берлин, вынуждали Ф. Рузвельта, военных стратегов США высказываться за открытие второго фронта в Западной Европе, чтобы идти в Германию более коротким и стратегически более благоприятным путем. Путь в Берлин и другие важнейшие экономические центры Германии из Северо-Восточной Франции составил бы всего 600-700 км, в то время как из Италии союзным войскам нужно было пройти до границ Германии 1200 км, а от Балкан - 1700 км. Наступление на Балканах и в Италии шло бы вдалеке от важнейших политических, экономических и военно-стратегических центров Германии. Наконец, географические и топографические условия в Западной Европе были гораздо более благоприятными для союзников, чем в Италии и на Балканах: густая сеть дорог Северной Франции, Бельгии, Голландии давала возможность успешно маневрировать войсками. После ожесточенных споров был принят компромиссный стратегический план "Оверлорд", предусматривавший высадку союзных войск в Нормандии, но и то лишь 1 мая 1944 г. Операция должна была представить американо-английские действия наземных и воздушных войск против держав "оси" (Churchill W. The Second World War, vol. V. London, 1952, p. 75). Кроме того, намечалась вспомогательная операция "Энвил" - высадка в Южной Франции близ Тулона и Марселя. Даже этот план открытия второго фронта в Нормандии был снабжен по инициативе Черчилля таким количеством оговорок, что его выполнение всецело зависело от желания и воли правящих кругов Англии и США. По плану "Оверлорд" вторжение во Францию могло осуществиться только в том случае: - Если ветер будет не слишком сильный. - Если прилив будет как раз такой, как нужно. - Если луна будет именно в той фазе, какая требуется. - Если предсказание погоды на то время, когда луна и прилив будут подходящие, тоже окажется подходящим; - если всех этих условий не будет, вторжение автоматически откладывается на месяц, - когда луна снова должна оказаться в надлежащей фазе... - Если у немцев к тому времени окажется в Северо-Западной Европе не более 12 подвижных дивизий резерва - и при условии, что немцы не смогут перебросить с русского фронта более 15 первоклассных дивизий" (Ингерсолл Р. Указ, соч., с. 43). Стоило ветру быть чуть-чуть сильнее, погоде не совпасть с фазой Луны, стоило немцам иметь не 12, а 13 подвижных дивизий резерва или перебросить с советского фронта не 15, а 16 дивизий, как весь план открытия второго фронта мог быть сорван! Всякому здравомыслящему человеку было ясно, что совпадение всех этих условий для успешной высадки было не только маловероятно, но и немыслимо. Но это как раз и нужно было английским и американским политикам. Правда, Англия и США приняли план "Рэнкин", предусматривавший чрезвычайную высадку десанта в Европе после внезапного прекращения войны Германией. В случае капитуляции Германии англо-американские войска должны были немедленно оккупировать страну. В Квебеке также происходили переговоры между Черчиллем и Рузвельтом о создании атомного оружия. Проект "Тьюб-Эллойз" - создания атомной бомбы - осуществлялся полным ходом. 19 августа Рузвельт и Черчилль подписали соглашение о сотрудничестве США и Англии в атомных исследованиях. Союзнический долг, обязывавший Англию и США немедленно создать второй фронт, был нарушен и на этот раз во имя коварных планов правящих кругов Великобритании и Соединенных Штатов. Их политика никак не соответствовала цели быстрейшего разгрома гитлеровской Германии и ее сателлитов, поскольку активные военные действия откладывались еще на 8 с лишним месяцев - до 1 мая 1944 г.! "Тень пустующего кресла", места делегации СССР, как отмечала "Таймс", "падала на все эти переговоры" (Times, 16.VIII. 1943). Решения Касабланкской, Вашингтонской и Квебекской конференций, самым непосредственным образом касавшиеся Советского Союза, по-прежнему противостоявшего один на один гитлеровской Германии и ее союзникам, были приняты в нарушение союзнической солидарности в борьбе с общим врагом, без участия советских представителей. Учения под Амьеном 10-17 мая 1944. Танк «Тигр» Ausf. E. 6 июня 1944 союзники высадятся в Нормандии. Утром 7 июня 1944 года 101-й тяжелый танковый батальон штурмбаннфюрера Гейнца фон Вестернхагена получил приказ начать передислокацию из Бювэ в Нормандию. Первоначально планировалось осуществить переброску батальона кратчайшим путем через Горней-эн-Брэй и Лес Анделиз. Но, поскольку мосты через Сену были уничтожены авиацией союзников, к большому недовольству командира, батальон был вынужден двигаться обходным путем. У Морни примерно в 10 утра танки батальона были засняты немецким военным корреспондентом. Эти снимки стали большим подспорьем для исследователей этой военной операции. Чуть позже батальон проследовал через Париж и по национальному шоссе №24 двинулся в сторону Версаля. Этот вынужденный проход по улицам французской столицы был восторженно воспринят немецкой пропагандой. 45 грозных «Тигров» и вереница бронированной и вспомогательной техники были прекрасным доказательством того, что высадившихся союзников не ждет во Франции ничего хорошего. > Колонна танков 2-й роты 101-го тяжелого танкового батальона движется в Вильер-Бокаж. Снимок сделан утром 7 июня 1944 года на шоссе N316 между Безю-ля-Форе и Морни. В башне «Тигра» № 205 сидит командир 2-ой роты оберштурмбаннфюрер СС Микаэль Виттман. 2-ой ротой командовал хауптштурмфюрер СС Микаель Виттман (не путать с другим Микаелем - Шумахером), в ее составе на 12 июля оставалось 6 машин типа "Тигр". Танки прошли мар шем 250 километров и выработали ресурс, ходовая часть и карбюраторные моторы Майбаха приводившие в движение 60-ти тонные машины, нуждались в техобслуживании и серьезном ремонте. Ремонтные службы батальона растянулись вдоль дороги, ремонтируя отставшие от колонны и пришедшие во время марша в негодность "Тигры". После триумфального шествия по Парижу ,продвижение немецкого подвижного соединения отслеживалось французским сопротивлением и авиационной разведкой , по пути следования батальона наносились удары бомбардировщиков, а при приближении к побережью участились случаи обстрела корабельной артиллерией союзников. Но главной проблемой батальона все же были частые поломки "Тигров" вызванные длинным и тяжелым маршем по проселочным дорогам. Немецкая техника не всегда была такой надежной как сегодня, когда на ней написано "Made in People Republic of China". Как хорошо видно на прилагаемом фото она регулярно ломалась и съезжала с катушек, еще в Первую Мировую ! - Издеваетесь ?... АГА ! Не прошло и полтора года как в "немецком" DVD плеере XORO мне пришлось менять сгоревшее сопротивление а затем и сдохший мотор, а я им почти и не пользовался ! XORO - это BIP BIP из Германии ! Это реклама SONY ! Ландшафт Нормандии нельзя назвать подходящим для маневрирования крупными силами бронетехники. Бокаж - традиционные для здешней сельской местности небольшие поля, обнесенные каменными заборчиками вместе с густыми и почти непроходимыми зарослями кустарника по краям полей - стал для союзников куда большей проблемой, чем доты Атлантического вала. Рота Витмана прибыла в зону боевых действий в ночь с 12 на 13 июня и заняла позиции к северо-востоку от Виллер-Бокажа на левом фланге тылов корпуса Дитриха. В деревушке Барон-сюр-Одон - располагался штаб Диттриха и вечером 12 июня Виттман уже знал о возможном прорыве британских войск через открывшуюся брешь в обороне и получил задачу контратаковать и уничтожать любые замеченные в этом районе подразделения противника. Танки 2-й роты 101-го ТТБ поднимаются по узкой дороге, ведущей из долины Левриер к городку Морни. На переднем плане «Тигр» №221 командира второго взвода унтерштурмфюрера СС Хантуша. Виттман прибыл в Вильер-Бокаж «безлошадным» - его командирский «Тигр» № 205 вышел из строя и вместе с экипажем ожидал ремонта на дороге где-то между Фалезом и Вилерс-Бокаж. Виттман ожидал появления ремонтников батальона и намеревался на следующий день заняться ремонтом своих танков, два из шести его Тигров доехавших до Вилерс-Бокаж, почти не могли двигаться из за механических неисправностей, остальные тоже были не в лучшей форме. Меньше прочих получила повреждения ходовой части на марше машина оберштурмфюрера Весселя, и Витман отправил его чтобы установить контакт с подразделениями «Panzer Lehr»- «Учебной танковой» дивизии, которые занимали позиции северо-западнее Вильер-Бокаж. Личный состав его роты был сильно измотан. Виттман справедливо решил, что его люди заслужили несколько часов отдыха. Технические проблемы можно будет решить завтра утром. Танки 2-й роты 101-го ТТБ поднимаются по узкой дороге, ведущей из долины Левриер к городку Морни. «Тигр» №224. Была надежда, что к этому времени в Вильер-Бокаж подтянутся ремонтные подразделения, без которых серьезный ремонт в полевых условиях все равно невозможен. Полноценно отдохнуть танкистам 2-й роты в эту ночь так и не удалось. Едва только они расположились на ночлег, как по окрестностям Вильер-Бокаж открыла огонь дальнобойная корабельная артиллерия союзников. Сам собой напрашивался вывод, что прибытие передовых частей 101-го танкового батальона не ускользнуло от бдительного ока британцев и именно «Тигры» 2-й роты являются целью обстрела. Тем более, что никаких других серьезных немецких сил в районе Вильер-Бокаж не было. Виттман приказал спешно сменить дислокацию, но очень скоро тяжелые снаряды снова стали падать в опасной близости от танков роты. Второй раз за ночь подразделениям роты пришлось искать новое укрытие. «Тигр» номер 231. Тактический номер расшифровывается как машина второй роты, третьего взвода, последний номер - порядковый во взводе. Номер 231 - это машина командира третьего взвода. Теперь шесть «Тигров» 2-й роты располагались вдоль поросшей густым кустраником и окруженной деревьями проселочной дороги, носящей громкое название Старый Канский тракт. Эта дорога брала начала в районе железнодорожной станции Вильер-Бокаж и шла почти параллельно национальному шоссе №175. Расстояние между двумя дорогами не превышало 200 метров. Тщательно замаскированные ветками, «Тигров» рассредоточились на территории сельско-хозяйственных угодий между фермами Ля Сидри и Ле Оль Ван. От стратегически важной высоты 213, танки Виттмана отделяло всего 800 метров. Редкие разрывы тяжелых снарядов корабельной артиллерии то и дело нарушали тишину ночи. Измученные солдаты 2-й роты, выставив одного из членов экипажа в качестве часового, пытались заснуть, скрючившись на своих боевых местах внутри танков. До рассвета оставались считанные часы. Утром 13 июня сильная боевая группа британской 7-й бронетанковой дивизии нащупала брешь в растянутой линии обороны немцев, и начав наступление вдоль всего левого фланга "Panzer Lehr" дивизии СС, внедрилась в немецкий тыл, обойдя Виллерс-Бокаж. Британцы обогнув фланг I-го танкового корпуса, направились к Кану — ключевой позиции вермахта в Нормандии и главному препятствию между войсками Монтгомери и Парижем. Они находились примерно в трех милях к востоку от Виллер-Бокажа, когда их обнаружили немцы . Остальные силы батальона все еще были на марше, или занимались ремонтом машин. Резервы "Panzer Lehr" дивизии и I-го корпуса были брошены на сдерживание натиска британцев на участках Тилльи и Кана. Шесть "Тигров" Виттмана оказались единственным подвижным соединением немцев, которое могло оказать сопротивление войскам Монтгомери в этом районе. Михаэль Виттман по горячим следам так описывал события утра того вторника: «Я находился на командном пункте роты и даже не предполагал, что противник может появиться поблизости так внезапно. Ранее я послал одного из своих офицеров1 для установления контакта с другими боевыми подразделениями на этом участке фронта и ожидал его возвращения, чтобы узнать последние новости. Вдруг на командный пункт прибежал один из моих людей и доложил: «Оберштурмфюрер, замечены танки, которые движутся по дороге неподалеку отсюда. Танки имеют специфическую округлую форму и похоже, что это не немецкие машины». Я немедленно направился на наблюдательный пункт и увидел танки, ползущие по шоссе примерно в 150-200 метрах от нас. Это были машины британского и американского производства. Их сопровождали бронетранспортеры с пехотой». Виттман вглядывался в незнакомые ему силуэты «Кромвелей» и «Шерманов Файрфлай» и судорожно размышлял. Надо было что-то срочно предпринимать. Но сначала он должен был разобраться в обстановке. Карта района боевых действий.Вильер-Бокаж находится в самом центре карты, через него на северо-восток проходит шоссе в Кан. Между тем, передовой отряд Йоменов уже подходил к вершине Кот де Ланд. Едва первый «Кромвель» оказался на плоском гребне высоты, лейтенант Билл Гарнетт увидел выворачивающий на полной скорости с дороги, ведущей в Жювиньи, немецкий штабной автомобиль. Замешкавшись всего на мгновение, лейтенант приказал открыть огонь. Два пулемета «Беза» выпустили в автомобиль длинную очередь. Прошитая пулями, машина скатилась на обочину и застряла в кювете. Несколько немецких солдат, волоча за собой раненого, поспешно выбрались наружу и спрятались в низком кустарнике, окаймляющем дорогу. Спустя короткое время к высоте подошли остальные танки эскадрона А. Имея указание образовать оборонительный периметр, 2-й и 3-й взводы свернули с шоссе на примыкающие поля и в сады. Машины 4-го взвода остались на обочинах шоссе непосредственно на гребне высоты, в то время как танки штабного взвода разместились на шоссе чуть ниже гребня. Три танка шедшего в арьергарде 1-го взвода остановились у слияния шоссе с проселочной дорогой, ведущей к Ля Сидри. Водитель танка Shufti Cush, все еще рассчитывая догнать свой взвод, продолжал движение к гребню высоты. Бригадир Хинд догнал штабной взвод 4-го полка Йоменов, остановившийся прямо под окнами дома монсеньера Делафонтена, и в короткой беседе постарался развеять опасения подполковника Крэнли. Приказав Крэнли оборудовать временный командный пункт полка непосредственно на высоте 213, бригадир Хинд отправился назад, в сторону Амей-сюр-Селль, где разместился тактический штаб бригады. Подполковник Крэнли пересел из «Кромвеля» в бронеавтомобиль «Динго» и не мешкая отправился исполнять приказ командира бригады. Вместе с подполковником на высоту 213 выехал и его адъютант - старший полковой офицер разведки капитан Бернард Роуз. Фотоснимок Вильер- Бокаж, сделанный британским самолетом-разведчиком утром 12 июня 1944..Дорога по которой в город вошла бронетехника 22-й бронетанковой бригады, находится в левом верхнем углу снимка и закрыта облаком. Первый этап операции «Перч» был почти завершен. Осталось лишь дождаться прибытия пехотинцев 1/7-го батальона полка Стражи Королевы, которым была поручена зачистка Вильер-Бокаж и подступов к высоте 213. Рота А 1-го батальона Стрелковой бригады после достижения Вильер-Бокаж переводилась в резерв бригады. Командир роты майор Джеймс Райт приказал водителям бронетранспортеров припарковать машины на обочине шоссе максимально компактно, чтобы не мешать продвижению других подразделений. В результате бронетранспортеры были поставлены гораздо ближе друг к другу, чем предписывалось наставлениями. После этого пехотинцы получили разрешение спешиться. Считая боевую задачу своего подразделения выполненной командир роты А 1-го батальона Стрелковой бригады майор Джеймс Райт решил провести брифинг с офицерами и сержантами. Поскольку майор Райт намеревался попутно обсудить несколько вопросов с подполковником Крэнли, местом проведения брифинга была назначена высота 213. Заместитель командира роты А капитан Кристофер Милнер приказал лейтенанту Кемпбеллу, чей полугусеничный бронетранспортер шел в хвосте колонны, двигаться к высоте, по пути собирая всех взводных офицеров и сержантов. Когда в бронетранспортере уже почти не оставалось места, кто-то невесело пошутил, что теперь один удачный выстрел из гранатомета может оставить всю роту без командиров. Шутка, однако, была воспринята серьезно, и офицеры разместились по нескольким машинам. Один из «Тигров» 2-й роты 101-го ттб на Старом Канском тракте. Снимок сделан немецким военным корреспондентом утром 14 июня 1944 года.Обратите внимание на то, как тщательно замаскирована машина. Скорее всего, этот танк не принимал участия в сражении за высоту 213. Вероятно это «Тигр» обершарфюрера СС Лотцша. На восточной окраине Вильер-Бокаж танкисты эскадрона В неспешно вылезали из люков, радуясь возможности размять ноги и выкурить сигарету. Ведущей машиной был «Шерман Файрфлай» сержанта Стэна Локвуда из 2-го взвода. Улочки вокруг были пусты. Французы, радостно приветствовавшие авангард британской колонны, уже разошлись по своим делам. Предусмотрительные владельцы лавочек и баров на главной улице решили пока не открывать свои заведения. Вообще, население предпочло убраться подальше от центра городка. Возможно, жители городка видели гораздо больше, чем рассказывали британцам. Только пожарные и работники скорой помощи оставались наготове на случай непредвиденных осложнений. Командир «Кромвеля» 1-го взвода сержант Уолтер Ален пошел вдоль колонны танков эскадрона к машине Локвуда, который был его хорошим приятелем. На площади пахло свежей выпечкой. Запах показался Алену до того мирным и домашним, что он невольно стал втягивать носом воздух, пытаясь определить источник этого изумительного аромата. Пройдет всего несколько минут и запах свежего хлеба на улицах Вильер-Бокаж будет вытеснен вонью кордита и смрадом сгоревшей человеческой плоти. Виттман отложил в сторону бинокль. Он увидел достаточно, чтобы принять решение. Счет пошел на минуты. Различные источники очень красочно описывают этот кульминационный момент. Процитируем один из них – статью военного корреспондента СС Герберта Рейнекера, написанную после личной встречи с Виттманом и увидевшую свет в журнале немецких танкистов «Черный корпус» 3 августа 1944 года: «Виттман, укрывшись со своим «Тигром» в лесу, обозревал грандиозный вид проходящей колонны британского бронетанкового полка, открывшийся его глазам. Машина за машиной, 60 вражеских танков шли на предельной скорости по дороге всего в двухстах метрах от него. В колонне были не только танки. Танковый полк сопровождал мотопехотный батальон на бронетранспортерах. И против всей этой мощи был только он - Михаэль Виттман. Что делать? Принять бой? Он никогда не уклонялся от сражения, даже когда противник превосходил его численно. Но теперь это было просто самоубийство. Случалось ли в истории такое, чтобы один танк выступал против целого полка? Это означало верную смерть. И Виттман прекрасно это понимал. Но он понимал и то, что если британцы войдут в Вильер-Бокаж и проникнут далее в тыл, они сомнут подразделения обеспечения и штабы. Следом за ними через брешь в немецкой обороне хлынет сопровождающая их пехота. Случай позволил Виттману заглянуть в карты противника прежде, чем тот выложил свои козыри на стол. Обдумав все, Виттман тяжело вздохнул. Он принял самое сложное решение в своей жизни. Он решил атаковать, вопреки всем правилам, вопреки здравому смыслу. Он решил напасть на них и стрелять без остановки, пока не погибнет, поскольку никакого иного исхода он не видел. Чувствовал ли он в тот момент отчаяние? Или напротив воспринимал все как возможность попытать удачу в чрезвычайно опасной азартной игре с судьбой? Игре, в которой на кон ставится жизнь. Немецкий тяжелый танк PzKpfw VI «Тигр» №232 101-го тяжелого танкового батальона СС Командир танка — унтершарфюрер Курт Клибер из роты Михаэля Виттмана. Я спросил его и Виттман ответил: «А как еще я мог в этой ситуации поступить?» Вряд ли Виттман, чей характер сформировался уже на войне, был склонен делиться с корреспондентами своими сокровенными чувствами и переживаниями. И нам никогда не узнать, о чем он думал в те последние минуты перед своей знаменитой атакой. Однако рискнем предположить, что проникнутые пафосом слова Рейнекера, которые спустя годы слепо повторили другие авторы, несколько не соответствуют действительности. Броситься в драку сломя голову мог юный, оболваненный пропагандой солдат Ваффен СС призыва 1944 года. Но за плечами Виттмана был опыт ожесточенных боев на Восточном фронте, а все коллеги, описывавшие этого гения танковых сражений, отмечают особое хладнокровие Виттмана в критических ситуациях и умение нащупать слабое место в порядках противника, удар в которое определит весь ход боя. Вряд ли его могло испугать и количество увиденной им британской бронетехники. Рейнекер почти втрое завысил число танков, которые утром 13 июня двигались по шоссе к высоте 213. А британским историкам трепет, который якобы вызвали «Кромвели» и «Шерманы» в душе германского аса, не испугавшегося десятков Т-34 и КВ в России, вероятно, настолько согрел душу, что они с удовольствием приняли версию Рейнекера, даже не пытаясь проверить ее логикой. Очевидно, что если бы такой человек как Виттман решил дорого продать свою жизнь, то он выбрал бы совершенно иную тактику. По меньшей мере, он ударил бы по противнику всеми силами, какими располагал. Однако, как он сам указывал в рапорте: «У меня не было времени собирать вместе все танки роты. Мне необходимо было действовать быстро, потому что противник, вероятно, уже обнаружил меня и мог уничтожить раньше, чем я сумею что-то предпринять». Времени собирать вместе танки роты, стоящие вдоль Старого Канского тракта, у Виттмана не было потому, что он заметил в порядках противника пресловутое слабое место и хотел как можно скорее воспользоваться возможностью нанести болезненный удар по ничего не подозревающим британцам. Противник, как принято говорить в боксе, «раскрылся» и, если действовать быстро, вполне возможно свалить его в глубокий нокдаун. прежде. чем он сообразит насколько слаб его оппонент. Что, собственно, Виттман и проделал. Что же конкретно успел увидеть немецкий ас со своего НП, прежде чем решил атаковать? Основная масса танков эскадрона А поднялась на высоту 213. Только один «Шерман Файрфлай» и парочка «Кромвелей» остановились на шоссе в непосредственной близости от позиции Виттмана. Танки штабного взвода и отставший Shufti Cush ушли выше перекрестка шоссе с дорогой на Ля Сидри и были уже вне поля зрения Виттмана. Ниже по дороге, практически на грани видимости, двигались несколько бронетранспортеров с пехотой. Чуть раньше с небольшим интервалом на высоту на полной скорости проследовали две командирские бронемашины. Было очевидно, что он имеет дело с авангардом крупных британских сил и в настоящее время противник остановился для отдыха и перегруппировки. Очевидно. что целью его является Кан, а судя по тому, что орудия всех танков направлены в сторону высоты 213, британцы совершенно не ожидают атаки с флангов. Бить нужно именно сейчас, в этот самый миг. Отсечь авангард от основных сил и смять его, лишить воли к сопротивлению. Тем более, что чуть позже враг обязательно направит патрули по обеим сторонам шоссе и быстро выявит небольшой отряд Виттмана. Разумеется, что удар всеми силами в одном месте дал бы куда больший эффект, но сбор всех танков в единую группу только вспугнет ничего не подозревающих Томми. А внезапность сейчас была важнее всего. Оперативная карта боевых действий союзников в Западной Европе 8 июня 1944. Разумеется, Виттман понимал, что фортуна может отвернуться от него и он может погибнуть в этом бою. Как мог погибнуть в любой другой из тех десятков, если не сотен схваток, из которых, тем не менее, вышел победителем. Он сильно рисковал, но это был просчитанный риск азартного игрока, а не жертвенный поступок человека, которому ситуация не оставляет выбора. Немаловажную роль в принятии решения атаковать колонну сыграла и непоколебимая уверенность Виттмана в боевых возможностях «Тигра». Эта уверенность была свойственна большинству солдат и офицеров тяжелых танковых батальонов и подпитывалась все новыми и новыми примерами удивительной живучести их танков. В руках умелого экипажа «Тигр» превращался в идеальный инструмент для убийства. Снаряды большинства вражеских орудий были неспособны пробить его мощную лобовую броню. В то время как орудие «Тигра» уверенно поражало все виды танков и самоходных орудий противника на значительной дистанции. Но помимо веры в силу своего оружия Виттман обладал богатейшим опытом и особым инстинктом охотника. И сейчас инстинкт подсказывал ему, что медлить нельзя. Диспозиция британских и германских подразделений на участке между высотой 213 и слиянием с дорогой на Тилли-Сюр- Селль. Непосредственно на высоте 213 располагались три взвода эскадрона А 4-го полка Йоменов. Танки 2-го и 3-го взводов сошли с дороги и заняли оборону на полях и в садах, примыкающих к шоссе (1). Танки 4-го взвода (2) стояли на обочине шоссе в непосредственной близости от фермерского домика, в котором подполковник Крэнли оборудовал временный командный пункт полка. На командном пункте находились подполковник Крэнли с адъютантом, капитаном Роузом, командир эскадрона А майор Скотт и командир роты А 1-го батальона Стрелковой бригады майор Райт. Метрах в пятидесяти от гребня высоты расположился «Кромвель» корректировщика огня 5-го полка Королевской конной артиллерии (3). Командовал танком капитан Рой Данлоп. Обычно обязанности корректировщика огня при эскадроне А выполнял капитан Пэдди Виктори, но случай в этот день поменял их местами. Во время ночной стоянки у Ливри при заправке машины горючим среди канистр с бензином затесалась одна канистра с дизельным топливом. В темноте водитель танка Виктори не заметил маркировки на боку канистры и залил дизельное топливо в бак танка. Соотношение дизельного топлива и бензина было не таким уж критическим. Однако было решено, что включать в авангардную группу машину, которая может внезапно остановиться с заглохшим двигателем, слишком уж рискованно. Тем более, что наступать придется по узкой дороге, на которой остановившийся танк спровоцирует пробку. Топливо из танка Виктории было слито, бак высушен, после чего «Кромвель» заправили заново. Затем он влился в колонну, заняв место в арьергарде штаба полка Йоменов. Таким образом, на высоте 213 располагалось 11 британских танков, причем только один из них («Кромвель» капитана Данлопа) был виден с шоссе и прилегающих к нему полей. Шансы «Кромвеля» выиграть в огневой дуэли с «Тигром» были невелики, при этом британский танк должен был вести огонь с близкой дистанции и по более тонкой бортовой и кормовой броне противника. Лобовая броня «Тигра» была неуязвима для орудия «Кромвеля» даже при стрельбе с удаления в несколько десятков метров. Из всех стоявших на вооружении 4-го полка Йоменов танков лишь «Шерманы Файрфлай» могли на равных бороться «Тигром». К несчастью для британцев этих танков в полку было немного, а три из четырех «Файрфлаев» эскадрона А были слишком далеко от того места, где Виттман нанес свой удар. На полукилометровом участке шоссе между высотой 213 и проселочной дорогой, ведущей к ферме Ля Сидри, находились три танка штаба эскадрона А (4) и «Кромвель» Shufti Cush 2-го взвода. Машины располагались примерно в 200-300 метрах от гребня высоты. В непосредственной близости от того места, где в национальное шоссе вливается дорога на Ля Сидри, остановились три машины арьергардного 1-го взвода эскадрона А 4-го полка Йоменов (5). Это были два «Кромвеля» и «Шерман Файрфлай», имевший собственное имя Blondie. На отрезке шоссе между дорогами к фермам Ля Сидри и Ле Оль Ван вверх по шоссе двигались три полугусеничных бронетранспортера с офицерами и сержантами роты А 1-го батальона Стрелковой бригады. В первом находился капитан Милнер, во втором лейтенант Кемпбелл. Четвертый бронетранспортер с офицерами отстал и приближался к месту слияния шоссе с проселочной дорогой, ведущей к ферме ле Оль Ван. Примерно в 250 метрах южнее на Старом Канском тракте разместились два «Тигра» 2-й роты 101-го тяжелого танкового батальона – машины унтершарфюрера СС Штифа и унтершарфюрера СС Сова (6). Поблизости находился наблюдательный пункт роты. Еще два «Тигра» 2-й роты (7) были укрыты среди кустов, окаймляющих тракт, чуть ниже по склону высоты. Пятый танк - «Тигр» обершарфюрера СС Лотцша (8) потерял мобильность и располагался на Канском тракте еще ниже по склону. Примерно в 150 метрах ниже места пересечения шоссе с проселочной дорогой к ферме Ле Оль Ван стояло несколько легких гусеничных бронетранспортеров «Универсал» Mk.ll, известных также под названием «Брэн Кэрриер», (9) роты А 1-го батальона Стрелковой бригады. Остальная бронетехника роты была припаркована вдоль 300-метрового отрезка шоссе до слияния с дорогой на Тилли-сюр- Селль. Это были 8 полугусеничных бронетранспортеров М9А1, вообще не имеющих вооружения (10). Вдохновленные радостным приемом жителей Вильер-Бокаж и полным отсутствием какой бы то ни было активности противника пехотинцы расхаживали от одного бронетранспортера к другому и обменивались новостями. Тот факт, что офицеры и сержанты уехали на брифинг, еще более способствовал снижению бдительности. Все тяжелое вооружение - ручные пулеметы и гранатометы PIAT - было оставлено в машинах. Главное, что заботило пехотинцев в этот момент, – успеют ли они выпить чаю прежде, чем поступит приказ выдвигаться. Сразу за колонной роты А находились один или два легких гусеничных бронетранспортера «Универсал» Mk.ll, четыре гусеничных тягача «Карден-Ллойд» и два 6-фунтовых орудия противотанкового взвода лейтенанта Роджера Батлера (11). Они располагались практически напротив распятия, установленного в месте слияния национального шоссе с дорогой на Тилли-сюр-Селль. С другой стороны шоссе в яблоневом саду затаился почти исчерпавший горючее «Тигр» оберштурмфюрера СС Весселя (12). Вессель, посланный накануне в Учебную танковую дивизию, судя по всему, предпочел не тратить остаток топлива и переждать ночной артналет на некотором удалении от Ле Оль Ван, а утром отправить одного из членов экипажа на розыски роты. Появление британской колонны стало для него большим сюрпризом. В двух десятках метров ниже слияния с дорогой на Тилли остановилась передовая группа разведывательного взвода 4-го полка Йоменов – 3 легких танка М3А3 «Стюарт/Хани»(13). Командовал группой лейтенант Рэкс Ингрэм. 37-мм орудия танков группы не могли причинить вреда «Тигру» даже при стрельбе в упор. Размещение британских подразделений в Вильер-Бокаж перед атакой Виттмана На окраине Вильер-Бокаж - на участке между фермами Лемонье и Геру - расположилась бронетехника штаба 4-го полка Йоменов. С правой стороны дороги стояли четыре «Кромвеля» штабного взвода (14). С левой стороны находился бронеавтомобиль офицера связи лейтенанта Чарльза Пирса (15). Как только командир полка подполковник Крэнли уехал на бронеавтомобиле на высоту 213, его заместитель майор Карр пошел по улице, рассчитывая отыскать кого-нибудь из местных жителей и расспросить, что они знают о немцах. Однако очень скоро он ни с чем вернулся к головному танку взвода. Здесь его поджидал лейтенант Пирс. Он принялся показывать майору на видневшийся впереди и слева сад, утверждая, там стоит немецкий танк. Пирс недоумевал, почему танки головного отряда прошли мимо, ничего не предприняв. Майор Карр весьма скептически отнесся к заявлению лейтенанта, выдвинув предположение, что если в саду и находится какой-то танк, то это британская машина. В ответ Пирс заметил, что неподвижно стоящие на обочине дороги танки штаба представляют прекрасную мишень, и посоветовал майору отвести их подальше в город. Но майор не придал значения его словам. Чуть впереди штабных машин, у здания гаражей Юэ (это место не попало на снимок), находился гусеничный бронетранспортер «Универсал» Mk.ll главного полкового механика сержанта Фергюссона. Далее по главной улице, в нескольких десятках метров ниже изгиба, напротив отеля «Бра д'Ор» стояли два танка корректировщиков огня 5-го полка Королевской конной артиллерии (16). Первым был «Шерман» майора Дэнниса Уэллса. Орудие танка было заменено деревянным муляжом, чтобы освободить место в башне для дополнительной радиостанции. Вторым танком был «Кромвель» капитана Пэдди Виктори. Экипаж танка майора Уэллса в полном составе выбрался наружу и занялся приготовлением чая на заднем дворе отеля. Капитан Виктори не разрешил своим людям оставлять машину, но сам совершил короткую вылазку вдоль улицы, спустившись от отеля «Бра д'Ор» до площади Ришара Ленуара. Он был несколько удивлен тем, что все местные жители словно провалились сквозь землю. Далее по рю Клемансо в районе площади Ришара Ленуара расположились еще 4 танка М3А3 «Стюарт/Хани» разведывательного взвода 4-го полка Йоменов и бронеавтомобиль командира взвода капитана Джона Филиппа-Смита (17). Прибыв в городок, капитан Филипп-Смит прошел пешком к передовому отряду разведывательного взвода, чтобы убедится, что там выставили часовых. После короткого разговора с лейтенантом Ингрэмом, он вернулся назад к своему бронеавтомобилю. Примерно в том месте, где рю Клемансо переходит в рю Пастер, находились полугусеничный бронетранспортер офицера медицинской службы 4-го полка Йоменов капитана Маклина и еще один бронеавтомобиль, формально принадлежавший взводу связи. но временно приданный разведывательного взвода (18). Другой британской техники на рю Пастер не было. Километровый отрезок улицы до площади Жанны д'Арк оставался совершенно пустым. Следующий британский танк находился на северной оконечности площади. Это была головная машина эскадрона В 4-го полка Йоменов - «Шерман Файрфлай» сержанта Стэна Локвуда (19). Другие машины эскадрона В остановилась на окраине Вильер-Бокаж вдоль дороги на Амей и Комон (20). Нередко одной из главных причин сокрушительного разгрома британцев у Вильер-Бокаж называется ландшафт, якобы совершенно непригодный для танков. При этом указывается, что британцы еще более усугубили ситуацию тем, что поставили свою технику настолько тесно, что подбив первый и последний танк в колонне, Виттман в дальнейшем мог расстреливать остальные машины как в тире. Однако, как мы видим, в действительности только бронетранспортеры роты А 1-го батальона Стрелковой бригады стояли относительно тесным строем. Но и такое построение оставляло им возможность для быстрого рассредоточения. Танки же Йоменов, расположенные на национальном шоссе, находились друг от друга на дистанции от 50 до 200 метров. Мифы о скоплении британской техники являются прямым следствием завышения их численности. Конечно, шестидесяти танкам и несчетному количеству бронетранспортеров, вышедшим из-под пера Герберта Рейнекера, было бы тесновато на тех 2 километрах, что отделяли Вильер- Бокаж от высоты 213. Но поскольку в реальности танков была в три раза меньше, а почти половина из них была к тому же рассеяна по полям и садам Кот де Ланд, то тем машинам, что оставались на шоссе, места для маневра хватало с излишком. Другое дело, было ли у них время на совершение этих маневров и могло ли маневрирование как-то принципиально повлиять на результаты боя. Ширина национального шоссе вполне позволяла разъехаться двум танкам. Кюветы были неглубокими и не представляли собой угрозу для проходимости даже колесной техники. Окаймляющий шоссе с обеих сторон кустарник практически с человеческий рост не столько ограничивал движение техники, сколько лишал экипажи обзора. Деревья, растущие вдоль дороги, также не представляли собой серьезное препятствие, поскольку расстояние между ними было гораздо больше самого широкого танка. А сразу за деревьями начинались маленькие прямоугольные поля. Несколько хуже ситуация обстояла у тех британских машин, которых бой застал на окраине Вильер-Бокаж и в самом городке. Но и здесь свобода маневра едва ли могла кардинально изменить ход событий. Военная удача, расположение которой медлительные и осторожные британцы утратили в Ливри, теперь окончательно отвернулась от них. Оставив наблюдательный пункт, Виттман побежал к ближайшему из «Тигров» роты. Это была машина унтершарфюрера СС Штифа. Наводчик этого танка роттенфюрер СС Вальтер Лау позднее вспоминал: «Рассвело и интенсивность обстрела корабельной артиллерии заметно снизилась. Я, будучи наводчиком, исполнял обязанности часового… Я сидел, высунувшись из открытого люка башни. Неожиданно оберштурмфюрер СС Виттман вспрыгнул на наш танк, стоявшим первым на заболоченной дороге, схватил меня за плечо и заговорил что-то про Томми. Говоря, он показывал рукой в сторону шоссе, которое почти не просматривалась с того места, где мы находились, из-за густых кустов, окружающих заболоченную дорогу. Я перебрался в свое кресло наводчика, а Виттман занял место командира танка. Водитель включил двигатель. Мы быстро нацепили наушники и микрофоны внутренней связи. Унтершарфюрер СС Штиф, который спал на месте заряжающего, получил от Виттмана указание немедленно поднять по тревоге экипажи других танков». Приказ, который унтершарфюрер СС Штиф должен был передать экипажам других танков, был прост и краток. «Изолировать британские танки на высоте 213. Огонь открывать только по моей команде». А Виттман, занявший место Штифа в его «Тигре», скомандовал: «Полный вперед!» Задним ходом танк выехал на перекресток Старого Канского тракта и проселочной дороги, соединяющей ферму Ля Сидри и национальное шоссе, и развернулся. Роттенфюрер СС Вальтер Лау продолжает свой рассказ о событиях утра 13 июня: «Мы направились по проселочной дороге прямиком к шоссе и проехали примерно метров двадцать, прежде чем водитель и я успели объяснить Виттману, что двигатель танка серьезно поврежден. Похоже, что он и сам уже понял это по надсадному реву, издаваемому мотором. Виттман выскочил из нашего танка и побежал к другой выбирающейся задним ходом на перекресток машине – «Тигру» унтершарфюрера СС Курта Сова». Очевидно, Виттман был сильно раздосадован потерей драгоценных секунд, но идти в бой на «Тигре», мотор которого мог заглохнуть в любой момент, действительно было равносильно самоубийству. Командира танка унтершарфюрера Сова постигла та же участь, что и, чуть раньше, Штифа. Виттман буквально выдернул его из люка танка и тут же сам свалился в кресло командира. Кстати, по штатному расписанию батальона Сова командовал танком №222. Видимо поэтому, многие авторы склонны считать, что именно на «Тигре» №222 Виттман совершал свою знаменитую вылазку. Однако один из авторов данной статьи Ян Жуо, скрупулезно изучив особенности камуфляжного рисунка машин 101 ттб, еще в 2000 году однозначно доказал, что Виттман воевал 13 июня на «Тигре» с №212. Любопытно, что по штатному расписанию командиром этого танка был унтершарфюрер СС Бальтазар Волль, служивший на Восточном фронте наводчиком в экипаже Виттмана. Нередко Волля записывают в экипаж Виттмана и в бою у Вильер-Бокаж. Очевидно, однако, что Волль в сражении за Вильер-Бокаж участия не принимал ни как командир танка, ни, уж тем более, как наводчик в танке Виттмана. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что германская пропаганда, расхваливая подвиг Виттмана, ни единым словом не упомянула о Волле, хотя прежде знаменитый наводчик обязательно получал свою порцию славы. Нет Волля и в списке награжденных по результатам этого боя. Кроме того, переживший войну Волль никогда не заявлял о своей причастности к событиям 13 июня. Проселочная дорога была слишком узкой, чтобы на ней смогли разминуться два «Тигра». Виттман приказал механику-водителю сворачивать с перекрестка на прилегающий луг и самым коротким путем двигаться к национальному шоссе №175. Было 8.57 утра по британскому времени. Стрелки на часах немецких танкистов показывали на час больше. Сражение за Вильер-Бокаж началось. Схема передвижений «Тигров» 2-й роты 101 ттб в ходе начальной фазы сражения. Еще до того, как «Тигр» Виттмана, проломив живую изгородь, выехал на поле и направился к шоссе №175, унтершарфюрер Штиф добежал до первого из двух укрытых в кустах вдоль Старого Канского тракта «Тигров» и, взобравшись на броню, передал командиру первой машины (скорее всего, это был обершарфюрер СС Юрген Брандт) приказ Виттмана. Тот незамедлительно распорядился запускать двигатель. Две укрытые ветками от башни до катков тяжелые машины медленно двинулись вдоль тракта к высоте 213. В это время полугусеничные бронетранспортеры с офицерами роты А 1-го батальона Стрелковой бригады приближались к остановившимся на обочине танкам арьергардного взвода полка Йоменов. Ехавший в третьем по счету бронетранспортере сержант О'Коннор был, очевидно, первым из британцев, кто заметил «Тигры» 2-й роты. Это, без сомнения, были «Тигры» Брандта и Хантуша. Докладывая подполковнику Крэнли об увиденном по пути на высоту 213, О'Коннор заявил, что танки двигались в том же направлении, что и британские бронетранспортеры. Исполняя приказ командира роты об очередности открытия огня, «Тигры» игнорировали и движущиеся по шоссе бронетранспортеры, и три танка 1-го взвода Йоменов. То, что странные машины не атакуют, несколько смутило О'Коннора, но он был уверен, что это враг, потому что немедленно связался со своим командиром - лейтенантом Олфи де Пасом и сообщил о замеченных танках. Лейтенант, бронетранспортер которого отстал и в этот момент еще только приближался к слиянию с дорогой на Ле Оль Ван, отчитал сержанта за нарушение режима радиомолчания, заявив, что сам он не видит никаких танков (он и не мог их видеть с той точки, где находился его бронетранспортер). А если какие-то танки и есть, то они никак не могут быть немецкими. Расставил все по своим местам только 88-мм снаряд, проломивший броню замыкающего «Кромвеля» Йоменов. Снимите на высоте 213 боевое охранение, и вскоре к вам присоединится второй "Тигр". Выехав на поле, Виттман некоторое время имел весьма ограниченный обзор из-за живой изгороди справа от себя, которую ему пришлось огибать. Но и британские танкисты лишь при большой удаче могли разглядеть за живой стенкой «Тигр» Виттмана, который, как и все прочие машины роты, был тщательно замаскирован ветками. Покрыв примерно половину пути между Старым Канским трактом и национальным шоссе, танк Виттмана оказался в нижней точке проходящей здесь пологой впадины. К этому времени в прицел немецкого аса попал задний «Кромвель» 1-го взвода Йоменов, но Виттман решил не торопиться и продолжал двигаться вперед, пока ему не стал хорошо виден и еще один британский танк - это был «Шерман Файрфлай» с собственным именем Blondie. Стволы орудий британских танков смотрели в сторону высоты 213. Все козыри были у Виттмана. Его бывшие сослуживцы в своих воспоминаниях не раз отмечали особенную способность своего знаменитого камарада выделять на поле боя наиболее опасного противника и уничтожать его первым. Однако на этот раз противниками Виттмана были машины, о боевых качествах которых он практически ничего не знал. И для «Кромвелей» и для «Шерманов Файрфлай» высадка в Нормандии стала боевым дебютом. Поскольку «Кромвель» находился почти точно на линии огня, Виттман решил начать с него. Всего за несколько секунд до того, как Виттман отдал приказ наводчику поразить цель, мимо «Кромвеля» вверх по шоссе проехал полугусеничный бронетранспортер капитана Милнера. Капитан так описывал эти первые мгновения боя: «Орудие «Кромвеля» было направлено в сторону высоты 213, а экипаж ничего не подозревал. Снаряд угодил в танк и тот моментально вспыхнул. Когда мы проезжали мимо следующего танка Йоменов, стоявшего примерно в 100 ярдах выше по дороге, он уже повернул башню вправо и открыл огонь из своего 17-фунтового орудия по противнику, подбившему замыкающий танк». Едва ли экипаж танка «Шерман Файрфлай» 1-го взвода успел сделать больше одного выстрела по «Тигру» Виттмана, прежде чем 88-мм снаряд настиг и его. Танки «Шерман» снискали в войсках печальную славу из-за их склонности загораться при первом же попадании. Британцы называли их мрачно «Ронсонами», по названию фирмы, производившей бензиновые зажигалки. Немцы, с еще более изощренным юмором, окрестили «Шерманы» «примусами Томми». «Файрфлай» в полном соответствии со своим мрачным прозвищем вспыхнул как свеча, застилая все вокруг маслянистым черным дымом. На этом кадре из немецкой кинохроники можно увидеть подбитый «Шерман Файрфлай» 1-го взвода эскадрона А. Съемки проводились спустя несколько дней после операции «Перч» и потому большая часть подбитой британской техники убрана. Cтрелкой показано место слияния с шоссе проселочной дороги, ведущей к ферме Ля Сидри. Уничтожение всех трех танков арьергардного взвода Йоменов принято относить на счет Виттмана, однако есть довольно большая вероятность, что к уничтожению «Шермана Файрфлай» приложил руку Юрген Брандт. Во всяком случае после сражения за Вильер-Бокаж на его личный счет было записано три уничтоженных танка «Шерман». Вполне вероятно, что Бранд, который также как и Виттман был признанным асом танкового боя, едва завидев, что командир открыл огонь, поспешил и сам вступить в сражении. Единственной достойной целью для него в этот момент был только Blondie. Впрочем, личные счета немецких танкистов - вопрос довольно темный и о нем мы поговорим позже. Покончив с «Файерфлаем», Виттман направил свой танк на шоссе. В то утро ветер был совсем слабым и дул в восточном направлении. Туда же, стелясь по земле, медленно плыл смолянистый черный дым от двух горящих британских танков. Дым серьезно ухудшал и без того не идеальный обзор из танка. Только когда «Тигр» уже выбрался на дорожное полотно и выруливал из-за горящего «Шермана», Виттман обнаружил в каких-то ста пятидесяти ярдах от себя еще один британский танк, стоящий на противоположной обочине дороги неподалеку от слияния с проселочной дорогой к ферме Ля Сидри. Мы никогда не узнаем, успел ли экипаж второго «Кромвеля» 1-го взвода Йоменов выстрелить или же бронебойный 88-мм снаряд настиг их прежде, чем они осознали. насколько близко подобрался к ним грозный «Тигр». «Кромвель» был подбит первым же выстрелом, как и остальные танки взвода. Новая порция черного дыма окончательно скрыла от глаз Виттмана участок шоссе от перекрестка с проселочной дорогой до гребня высоты 213. А вот видимость вниз по дороге была все еще довольно сносной. Не заметить стоящие в ряд на обочине бронетранспортеры было невозможно. Многие косвенные факты наталкивают на мысль, что до этого момента Виттман намеревался атаковать только авангард бронетанкового полка, рассчитывая отсечь его от остальной колонны, а решение двинуться к Вильер-Бокаж было принято спонтанно, когда открылось куда более слабое место в порядках британцев - колонна легкой бронетехники мотопехотной роты. Так или иначе, но «Тигр» Виттмана повернул налево и направился вниз по шоссе. Единственный известный на данный момент снимок подбитого «Шермана Файрфлай» 1-го взвода эскадрона А. Отчетливо видно нанесенное от руки собственное имя танка - Blondie. Можно различить и номер машины - Т212732 или Т212752. С первых же секунд боя распоряжение о соблюдении радиомолчания было забыто и диапазон радиочастот, выделенный Йоменам, заполнился переговорами экипажей танков эскадрона А. Очевидно, экипаж одного из подбитых в первые минуты боя танков 1-го взвода успел сообщить, что находится под огнем «Тигра», потому что информация об этом была зафиксирована в радиожурнале 30-го корпуса. Несмотря на это еще мало кто понимал, что именно произошло. В штабе полка посчитали, что авангард попал под обстрел немецкой артиллерии. Даже капитан Пэдди Виктори в своем оснащенном двумя рациями танке корректировки огня, стоящем на Рю Клемансо, не мог взять в толк, что творится выше по дороге. С главной улицы городка ни высота 213, ни отрезок шоссе, ведущий к ней, не просматривались. Но из переговоров экипажей было ясно, что происходит что-то экстраординарное. Внезапно передовой наблюдатель Рой Данлоп срочно запросил постановку дымовой завесы. Капитан Рой Данлоп со своей позиции чуть ниже гребня высоты видел, как один за другим взорвались два танка арьергардного взвода Йоменов. Видел он и три удирающих вверх по шоссе бронетраспортера с офицерами и сержантами роты пехотной поддержки. «Тигр» показался ему лишь на короткий миг. Можно было подумать, что немецкий танк просто померещился, но еще один подбитый «Кромвель» служил явным доказательством того, что «Тигр» не был миражом. Бронетранспортер, на котором ехали лейтенант Кемпбелл, лейтенант Куп и сержант Гейл, был всего в нескольких десятках ярдов от второго «Кромвеля» 1-го взвода Йоменов, когда тот взорвался. В своих воспоминаниях лейтенант Кемпбелл уверяет, что снаряд, поразивший танк, просвистел у него над головой, но скорее всего, это просто преувеличение. Тут нервы лейтенанта не выдержали. Он приказал водителю сворачивать с дороги и следовать за ним, а сам выскочил наружу и побежал по придорожной канаве, знаками указывая путь. Такой же маневр совершил и бронетранспортер, в котором двигался сержант О'Коннор. Обе машины просто чудом избежали уничтожения, чего нельзя сказать о той бронетехнике роты, что стояла в километре ниже по дороге. Гибель «Кромвеля» у слияния шоссе с проселочной дорогой на Ля Сидри вывела из ступора экипажи танков штабного взвода. Все три машины двинулись вверх, рассчитывая укрыться за гребнем высоты. К ним присоединился и отставший «Кромвель» Shufti Cush. Видя, что танки штабного взвода спасаются бегством, Рой Данлоп поспешил сделать то же самое. Его машина первой скрылась за спасительным гребнем. Следом на высоту въехал Shufti Cush. Свернув с дороги, он укрылся в кювете. Танки штабного взвода были еще на полпути к вершине. Голова разбитой колонны роты А 1-го батальона Стрелковой бригады. Гусеничный бронетранспортер «Универсал» Mk.ll вооружен крупнокалиберным пулеметом Браунинг, что несколько необычно для такого вида техники. Обратите внимание, что склон высоты имеет на спуске плоские участки, которые не просматриваются с точек, расположенных ниже по склону. «Тигр» Виттмана тем временем двигался вниз по национальному шоссе. Когда горящий «Кромвель» остался позади и ничто более не препятствовало прицельной стрельбе, Виттман приказал наводчику открыть огонь. Первый снаряд поразил бронетранспортер, из которого всего несколько минут назад выпрыгнул лейтенант Олфи де Пас. Когда впереди взорвался и задымил первый «Кромвель», лейтенант по-прежнему не видел немецких танков, о которых ему сообщил сержант О'Коннор, но теперь он уже вряд ли был так же уверен в том, что волноваться нечего, как всего мгновение назад. Лейтенант выскочил из бронемашины и со всей мочи побежал назад, к колонне роты. Принято считать, что он хотел предупредить команды гранатометчиков, но возможно, что это была и просто паника. Обершарфюрер СС Брандт был озадачен маневром командира роты. Приказ атаковать высоту 213 никто не отменял, но сам Виттман почему-то направился прямо в лапы к британцам. И Бранд поспешил выбраться на дорогу, чтобы хотя бы прикрыть командира огнем. «Тигр» унтершарфюрера СС Штифа, брошенный Виттманом на проселочной дороге, остался без командира. Но в нескольких десятках метрах от него стоял бесцеремонно высаженный из своего танка Курт Сова. Роттенфюрер Лау жестами подозвал его и предложил занять командирское место в своей машине. Несмотря на то, что двигатель «Тигра» сильно перегревался, они сразу же двинулись к шоссе. Слева и прямо впереди чадили дымом подбитые британские танки. Только подойдя вплотную к слиянию, они увидели справа от себя две машины врага, удирающие вверх по склону высоты. Экипажи двух штабных «Кромвелей» заметили врага и башни их танков начали поворачиваться в сторону «Тигра». Однако Лау оказался проворнее и точнее британцев. Оба танка были подбиты и застыли всего в нескольких десятках метров от спасительного гребня высоты. Никаких других целей в поле зрения Лау не было, и унтершарфюрер Сова решил, что здесь их танк вряд ли сможет сделать что-то большее, чем уже сделал. Он направил «Тигр» назад, чтобы сначала дать немного остыть двигателю, а потом заняться поисками более удобной позиции. Виттман на своем танке быстро приближался к колонне роты А Стрелковой бригады. Оба пулемета танка стреляли без остановки. «Тигр» Брандта, выбравшись на шоссе, также открыл огонь по бронетранспортерам британцев. Сгоревшие и разграбленные после боя полугусеничные бронетранспортеры роты А 1-го батальона Стрелковой бригады. Лейтенант Олфи де Пас каким-то чудом сумел добраться до первого полугусеничного бронетранспортера своего взвода и только тут был убит пулеметной очередью. В рядах британцев уже царила паника. Всего несколько минут назад они еще предвкушали кружку горячего крепкого чая, а теперь воздух вокруг был буквально пропитан свинцом. Капрал Уотс вспоминал: «Мы находились в колонне бронетранспортеров, стоящих буквально бампер к бамперу, что противоречило всем наставлениям. Неожиданно появился «Тигр» и подбил несколько бронетранспортеров перед нашей машиной. Возможности маневрировать у нас не было, и я приказал своим людям срочно покинуть бронетранспортер. Я задержался всего на минуту, чтобы забрать карты. В этот момент в машину попал снаряд... Мы с трудом понимали, что происходит вокруг и слышали лишь грохот боя. Я решил найти место для наблюдательного пункта, чтобы хоть немного разобраться в обстановке. Но едва я выбрался на открытое пространство, как очередь из пулемета свалила меня на землю». Виттман, описывая свою вылазку в Вильер-Бокаж, был еще более лаконичен. «Приблизившись к колонне, я удивил британцев ничуть не меньше, чем они меня чуть раньше, появившись глубоко в нашем тылу. Первым делом я уничтожил два танка справа от меня и один слева, а затем атаковал батальон моторизованной пехоты в центре ордера бронетанкового полка противника. Я двигался по шоссе вдоль колонны и уничтожал любую вражескую бронетехнику, что появлялась в поле зрения. Противник был в полнейшем замешательстве. Британцы не пытались съехать с дороги. Они просто бросились наутек, оставив свою технику, и я расстреливал их бронетранспортеры по мере того, как двигался вниз по дороге». Несколько снарядов, выпущенных орудием танка Брандта с перелетом, взорвались неподалеку от слияния шоссе с дорогой на Тилли-сюр-Селль. Для разведчиков полка Йоменов, чьи танки стояли неподалеку, они явились свидетельством того, что бой, разворачивающийся выше по шоссе, приближается к ним. А для оберштурмфюрера СС Весселя, чей танк скрывался в яблоневом саду позади распятия (местные жители называют его «Голгофа»), они стали сигналом к более решительным действиям. Вид с национального шоссе вдоль дороги на Тилли-сюр-Селль. Распятие справа местные жители называли «Голгофа».Еще правее располагались несколько зданий водонапорной станции. Вкупе с деревьями они не позволяли видеть с национального шоссе «Тигр» Весселя. Вессель, пожалуй, больше других командиров танков 2-й роты был ошарашен появлением британцев. Его «Тигр» был ближе всех к шоссе и либо чудо, либо излишняя самоуверенность британцев спасли его от смерти или плена в первые минуты после появления противника. Экипаж замер в своем замаскированном ветками настолько, что походил на большой куст «Тигре», в то время как Вессель ломал голову над вопросом: «Как поступить?» Мимо них продефилировала колонна диковинных танков, затем мимо пошли полугусеничные бронетранспортеры. В какой-то момент Весселю показалось. что и эта колонна пройдет мимо. И возможно, ему удастся воспользоваться моментом и убраться задним ходом подальше от развилки, прежде чем подойдет новая партия британцев. Но колонна замедлила ход и остановилась. Вессель хорошо видел со своей позиции несколько остановившихся на обочине шоссе полугусеничных бронетранспортеров слева от себя. Здания водонапорной станции и густая растительность практически полностью перекрывали ему обзор впереди и справа, но судя по шуму двигателей, там тоже находилась бронетехника противника. Вессель был в отчаянии до того самого момента, когда услышал грохот орудийной стрельбы, доносящийся со стороны высоты 213. Теперь же он решил, что пришла пора и ему сказать свое веское слово. Орудие «Тигра» медленно повернулось влево. Выстрел - и один из бронетранспортеров охватило пламя. Лейтенант Ингрэм в головном танке разведывательного отряда по вспышке и звуку выстрела тут же засек примерное местоположение немецкого тяжелого орудия и приказал механику-водителю двигаться вперед. «Стюарт» с собственным именем Calamity Jane II выехал на слияние дорог и сделал несколько пристрелочных выстрелов в сторону яблоневого сада, в котором скрывался противник. Экипаж второго танка повторил маневр командира. Принято считать, что в передовой группе разведывательного взвода было три легких танка. Однако с уверенностью можно судить лишь о судьбе двух из них. Не исключено, что третий «Стюарт» успел сойти с шоссе и укрыться на поле за живой изгородью, а чуть позже неповрежденным попал в руки немцев. Однако, все без исключения авторы записывают на счет Виттмана уничтожение трех танков разведывательного взвода. Наводчик Весселя действовал словно в тире - мишени были неподвижными, а британцы не предпринимали никаких попыток вывести бронетехнику из-под огня. Трудно с уверенностью определить точное число уничтоженных танком Весселя единиц техники британцев, но в его поле зрения находились три или даже четыре полугусеничных бронетранспортера роты А и один или два гусеничных тягача противотанкового взвода. > Как правило, исследователи сражения обходят стороной участие в первой фазе боя танка обершурмфюрера СС Весселя, хотя факт этот подтверждается записью в журнале радиопереговоров 30-го корпуса, где в частности сказано, что тот из «Тигров», обстреливавших британскую колонну, что вступил в бой последним, вел огонь с севера. Покончив со всеми видимыми целями, Вессель вошел во вкус и решил, что пришла пора покинуть занимаемую позицию, чтобы продолжить разгром британцев. В это время прямо напротив распятия противотанковый расчет сержанта Брэя, который в отличие от многих других не потерял голову, приводил в готовность одно из 6-фунтовых орудий взвода. Позиция врага уже была достаточно точно определена сержантом, а взревевший двигатель «Тигра» свидетельствовал, что очень опасный противник. Расчет Брэя напряженно ожидал своего шанса ответить. Этот шанс наступил очень скоро. «Тигр» вышел из-под прикрытия зданий и яблоневых деревьев и оказался прямо на линии огня шестифунтовки. Вряд ли кто-нибудь из экипажа Весселя успел заметить орудие, тем более, что внимание их приковали стоящие практически на слиянии дорог танки разведвзвода. «Стюарты» открыли огонь, но снаряды 37-мм орудий отлетели от брони «Тигра» словно горошины. Ответить «Тигр» не успел. Хотя шансов поразить тяжелый немецкий танк у 57-мм противотанкового орудия сержанта Брэя было не так уж много, едва ли не первый выпущенный им 6-фунтовый снаряд врезался в верхнюю часть смотровой щели механика-водителя «Тигра». Сидевший в кресле водителя роттенфюрер СС Ойген Шмидт был убит на месте. Началось задымление. Остальные члены экипажа «Тигра» стали спешно выбираться наружу. Башенный пулемет «Стюарта» Ингрэма заставил их залечь у танка и не давал поднять головы. Факт подбития «Тигра» орудием сержанта Брэя также зафиксирован в журнале радиопереговоров 30-го корпуса, откуда перекочевал в официальную историю Стрелковой бригады. Но триумф британцев был недолгим. Бой с танком Весселя заставил их отвлечься от того, что происходит выше по шоссе. А оттуда уже приближался еще один «Тигр». Подбитый «Стюарт» Calamity Jane II лейтенанта Ингрэма. Снимок сделан на следующий день после сражения. Теперь, когда танк Виттмана двигался вдоль колонны роты А Стрелковой бригады, стелящийся дым от горящих бронетранспортеров сократил до предела видимость из танка. Но точно в таком же, если не в более худшем положении находились и британцы. «Тигр» был в нескольких десятках метров от водонапорной башни, когда Виттман разглядел впереди танк Ингрэма. Башня «Стюарта» была все еще повернута в сторону поврежденной машины Весселя и 88-мм снаряд ударил в правую скулу башни, легко пробив тонкую броню. Весь экипаж был убит на месте. Следующий снаряд угодил в лобовую плиту корпуса второго «Стюарта». Кадр кинохроники на котором запечатлен второй подбитый «Стюарт» из отряда лейтенанта Ингрэма. Расчет сержанта Брэя бросился разворачивать орудие, но было уже слишком поздно. «Тигр» снова двинулся вперед, осыпая пулями тягачи «Карден-Ллойд», среди которых укрывалось орудие. Одна из бронебойно-зажигательных пуль вызвала детонацию противотанковых снарядов в самом крайнем тягаче. Взрывом машину буквально разнесло в клочья. Ударная волна раскидала расчет Брэя словно кегли. Жар был таким сильным, что вспыхнули покрышки орудия. Развороченный взрывом тягач «Карден-Ллойд» противотанкового взвода 1-го батальона Стрелковой бригады. Снимок сделан утром 14 июня 1944 года. Обратите внимание, что второе 6-фунтовое орудие взвода на снимке отсутствует. Возможно оно не было повреждено в ходе боя и было эвакуировано немецкой трофейной командой. Этот сильный взрыв заставил невольно вздрогнуть танкистов штабных «Кромвелей», стоящих примерно в 250 метрах ниже по дороге. Они все еще не понимали, что именно происходит выше по шоссе, но теперь уже было абсолютно ясно, что бой быстро приближается к городку. Развороченный взрывом тягач «Карден-Ллойд» противотанкового взвода 1-го батальона Стрелковой бригады.Среди обломков хорошо виден ствол орудия предположительно из расчета сержанта Брэя, развернутый для стрельбы. Сидящий в бронеавтомобиле «Хамбер» лейтенант Пирс решил, что это взорвался один из «Стюартов» разведвзвода и еще раз попытался вклиниться в хаотичные переговоры экипажей танков эскадрона А. Но тщетно - эфир был забит под завязку. Словно по приказу все четыре «Кромвеля» начали медленно отступать к Вильер-Бокаж. Уничтоженное 6- фунтовое орудие противотанкового взвода 1-го батальона Стрелковой бригады. Предположительно из этого орудия расчет сержанта Брэя подбил «Тигр» оберштурмфюрера СС Весселя. Снимок сделан утром 14 июня 1944 года. На заднем плане виден сгоревший «Стюарт» лейтенанта Ингрэма. Будучи одним из самых скоростных танков второй мировой войны, задним ходом «Кромвель» с трудом мог выжимать 2 мили в час. Экипажам штабных танков казалось, что их машины ползут не быстрее черепахи. Неожиданно со стороны высоты 213 прилетел очередной 88-мм снаряд и врезался в башню второго по счету танка, которым командовал лейтенант Клаудсли-Томпсон. Возможно этот снаряд был выпущен орудием «Тигра» Брандта. Снаряд пробил башню навылет, а Клаудсли-Томпсон и его радист на несколько часов утратили слух. Сам лейтенант Клаудсли-Томпсон так описывал этот момент: «Когда танки впереди вдруг вспыхнули один за другим, а их экипажи в панике повыпрыгивали наружу, штабные машины стали отступать задним ходом... В этот миг бронебойный снаряд пронесся с пронзительным свистом между мной и радистом танка, едва не задев наши головы. Я наполовину оглох и плохо слышал до следующего утра, и это несмотря на то, что на голове у меня были наушники. Я приказал механику-водителю свернуть налево, и наш танк съехал с дороги, проломив изгородь. Позади нас Пэт Дайс, адъютант штаба, также уводил свой танк с дороги. По лбу Дайса текла кровь». Центральная улица Вильер-Бокаж - Рю Клемансо Справа подбитый "Тигром" Виттмана "Шерман" - танк артиллерийской корректировки 5-го полка Королевской конной артиллерии с деревянным муляжом пушки, вместо которой в башне установлена более мощная радиостанция. Майор Карр в передовой машине, двинувшись поначалу задним ходом, вскоре решил переменить тактику. Он посчитал, что перемещаться задним ходом вдоль каменного забора фермы Лемонье, не имея возможности уйти с дороги, слишком рискованно. Поэтому Карр бросил свой «Кромвель» вперед, надеясь найти укрытие за зданием гаражей Юэ. Громадина «Тигра» выдвинулась на него из клубов дыма словно грозный всадник Апокалипсиса. Реакция выполнявшего в этот день обязанности наводчика сержанта Джека Памфри была мгновенной. Орудие «Кромвеля» незамедлительно открыло огонь. Два выпущенных с предельно короткой дистанции 75-мм снаряда, один за другим отскочили от толстой лобовой брони «Тигра», не причинив ему никакого вреда. Лейтенант Пирс отчетливо видел из своего «Хамбера», стоящего на другой стороне дороги, как немецкий танк остановился, его длинноствольное орудие медленно повернулось в сторону «Кромвеля» майора Карра и плюнуло огнем. Одного снаряда оказалось вполне достаточно. Танк охватил огонь. Сержант Памфри пытался выбраться наружу из башенного люка, но застрял. К нему бросился главный полковой механик сержант «Ферди» Фергюссон, который сам несколькими минутами ранее спешно покинул свой бронетранспортер «Универсал», не дожидаясь, когда его прошьют пули или разнесет снаряд. Фергюссон, не обращая внимания на пламя, помог Памфри выбраться из танка. Ожоги Джека были очень серьезными и он не знал, сумеет ли выжить. Майор Карр обгорел еще сильнее. Некоторые источники утверждают, что он умер прежде, чем его удалось извлечь из горящей машины. Поскольку было очевидно, что с каждой минутой шансов добраться к своим остается все меньше, Джек стал убеждать Фергюссона и радиста Рэмсботтома бросить их с умирающим майором и поскорее уходить. Но те предпочли остаться с ранеными товарищами и позже все вместе попали в плен. Схема передвижений и места уничтожения танков штаба полка Йоменов. Уничтожив танк майора Карра, «Тигр» стал поворачивать орудие в направлении бронеавтомобиля лейтенанта Пирса. Понимая, что счет идет на секунды, лейтенант крикнул водителю: «Убираемся отсюда». «Хамбер» развернулся и на полной скорости, виляя из стороны в сторону, помчался к въезду в Вильер-Бокаж. Курсовой пулемет «Тигра» Виттмана послал ему вдогонку длинную очередь, после чего танк возобновил движение вперед. Лейтенант Клаудсли-Томпсон, чей «Кромвель», пробив живую изгородь, окаймляющую луг Лорейна, практически уперся кормой в каменную стену амбара на границе с усадьбой Джеймс, пока еще не видел противника. Но вспышка взрыва впереди и поваливший в небо черный дым ясно указывали на то, что танк майора Карра подбит. Вести наблюдение, высунувшись из башенного люка танка, стало небезопасно, потому что немецкие солдаты, затаившиеся на чердаках пустых домов в момент внезапного появления в городе британцев, осмелели и принялись обстреливать танки штабного взвода. Капитан Дайс был ранен брызгами металла, когда одна из пуль отрикошетировала от башни его «Кромвеля». Один из мельчайших осколков попал Дайсу в глаз. Клаудсли-Томпсон заметил приближающийся «Тигр» лишь тогда, когда до него оставалось не больше 40 ярдов. Орудие «Кромвеля» после попадания в башню вышло из строя и от безысходности лейтенант выстрелил в сторону «Тигра» из двухдюймовой мортирки, заряженной дымовой шашкой. Шашка пролетела над немецким танком и упала где-то позади его. Спустя мгновение «Кромвель» Клаудсли-Томпсона был подбит. Подбитый танк лейтенанта Джона Клаудсли-Томпсона. Танк смяв живую изгородь, въехал задним ходом на территорию луга Лорейна где и был подбит Виттманом. Снимок сделан 14 июня 1944. Лейтенант Клаудсли-Томпсон вспоминал: «Из клубов дыма выдвинулась громада «Тигра»... Я выстрелил дымовой гранатой из установленной на башне мортирки, но граната не сработала. «Тигр» медленно повернул свое 88-мм орудие. Бах! В нас попали. Я почувствовал жгучую боль в ногах и понял, что снова ранен. Пламя взметнулось над башней. Я ощутил вкус горелой краски, на зубах скрипел песок. Я закричал: «Все наружу!» и выпрыгнул из машины. Я видел, как мой экипаж покидает танк. Внезапно по нам открыл огонь пулемет, и я рухнул в траву. «Тигр» прогрохотал мимо, а спустя короткое время «Кромвель» Дайса последовал за ним вниз по улице. Я схватил наушники, которые все еще висели у меня на шее, и стал махать ему. Но он не заметил. Потом я услышал, что меня кто-то окликает. Я оглянулся. Мой экипаж спрятался в кустах смородины и знаками звал меня к себе. По счастливой случайности никто из них не пострадал. Особенно повезло моему сержанту. Он наклонил голову в тот самый момент, когда наш танк был подбит, и снаряд пролетел над его плечом, потом между моих ног и угодил прямиком в двигатель. Один из осколков попал сержанту в голову за ухом, но лишь рассек кожу и слегка контузил. Джо - механик-водитель - был бледен и мелко дрожал. Снова пули засвистели у нас над головами и нам пришлось вжаться в землю». «Кромвель» капитана Дайса свернул с шоссе за каменный амбар и оказался в саду усадьбы Джеймс. Сейчас это дом №70 по рю Клемансо. Виттман не заметил стоявший среди деревьев британский танк. Потрясенный Дайс молча наблюдал как «Тигр» прогрохотал мимо, направляясь в Вильер-Бокаж. Он даже видел выглядывавшего из командирской башенки Виттмана. Дайс не мог ничего предпринять, потому что в этот ответственный момент место наводчика в его танке по стечению обстоятельств оказалось пустым. Капитан Дайс был довольно неоднозначной фигурой и в своих воспоминаниях ярко описывал свое участие в сражении за Вильер-Бокаж. Однако с течением времени эти воспоминания обрастали новыми подробностями и постепенно трансформировались. Так что довольно трудно сказать, в каком из версий Дайс более близок к правде. В сентябре 1993 года он описывал события следующим образом: «Экипаж моего танка состоял из механика-водителя и радиста, сидящих в корпусе танка, а также меня, наводчика и второго радиста, обученного исполнять обязанности наводчика. Мы трое находились в башне. За несколько минут до внезапной атаки наводчик сказал: «Мне надо срочно отлить». Обстановка была спокойной, и я разрешил ему покинуть танк, но попросил заодно сходить к машине подполковника и узнать последние новости. Мы получили приказ сохранять радиомолчание и не знали почти ничего о том, как идут дела в полку. Все началось именно в тот момент, когда наводчик ушел. Несколько 88-мм снарядов разорвались на главной улице. Я увидел, что танк заместителя командира полка вспыхнул. Я приказал своему водителю уходить задним ходом так быстро, как только возможно и затем сворачивать направо с дороги. Мы оказались в небольшом садике, где и остановились. Буквально в следующий момент мимо, двигаясь вниз по улице, прошел «Тигр». Он проехал примерно метрах в 10 от нас... Но место наводчика было пустым и я не мог стрелять». История с наводчиком Дайса прочно обосновалась во всех описаниях утреннего боя, однако Дэниел Тейлор, который неоднократно лично общался с бывшим адъютантом штаба полка Йоменов, высказал сомнение в ее правдивости. По словам Тейлора, Дайс явно что-то недоговаривал. Не исключено, что в самый решительный момент у наводчика просто отказали нервы и он выпрыгнул из танка и бросился наутек. Изучив характер Дайса, Тейлор объясняет историю об отпросившемся по малой нужде наводчике, как попытку «сохранить лицо» своему товарищу, который погиб всего несколько мгновений спустя. Предположение это Тейлор обнародовал лишь после смерти Дайса, а своей книге придерживается традиционной версии. Следующей целью Виттмана стал «Кромвель» главного полкового старшины Джеральда Холловэя. Он находился ближе всех к въезду в городок и когда снаряд, выпущенный из 88-мм орудия, поразил его, до спасительного изгиба главной дороги оставалось всего 25 ярдов. Механик-водитель танка ланс-капрал Тревор-Роупер погиб, остальные члены экипажа сумели выбраться из горящей машины, но вскоре были захвачены в плен. Подбитый танк «Кромвель» главного полкового старшины Холловэя. 88-мм снаряд повредил трансмиссию и убил механика-водителя. Немецкие солдаты тщательно обшарили танк в поисках трофеев и сувениров. Лейтенант Пирс, которого колотила нервная дрожь, мчался на своем «Хамбере» вниз по главной улице Вильер-Бокаж. Только поравнявшись с бронеавтомобилем командира разведывательного взвода капитана Филиппа-Смита, он сообразил, что на главной улице и не подозревают, насколько близка опасность. Высунувшись из «Хамбера» он кратко, но очень красочно обрисовал ситуацию Филиппу-Смиту. После этого «Хамбер» Пирса отправился дальше, а командир разведывательного взвода приказал своим людям немедленно рассредоточиться по боковым улочкам. Капитан Пэдди Виктори в «Кромвеле» корректировки огня, стоявшем позади отеля «Бра д'Ор» единственно верно расценил этот маневр разведчиков. Его танк двинулся задним ходом к боковой улочке (рю Кюри), на которую капитан обратил внимание, когда бродил в поисках кого-нибудь из местных. В стоящем чуть выше по улице «Шермане» майора Уэллса в этот момент находился только механик-водитель Чарли Рэй, по прозвищу «Джок». Остальные члены экипажа расположились с переносным примусом на заднем дворе отеля «Бра д'Ор». Джок вернулся в танк за пачкой сигарет Players, которая выпала из кармана, когда он вылезал из люка. Совершенно случайно он поднял глаза и увидел выворачивающий из-за изгиба улицы «Тигр». Наработанные в процессе долгих тренировок инстинкты взяли верх над разумом. Рэй схватил переговорное устройство и закричал: «Впереди вражеский танк, сэр». Разумеется, что ответа не последовало. Джок был в машине один. Но даже если бы весь экипаж находился на своих боевых местах, что мог бы противопоставить «Тигру» «Шерман» с деревянным муляжом вместо орудия. Словно загипнотизированный, Рэй наблюдал, как «Тигр» медленно повернул орудие в его сторону (чуть ниже по улице капитан Виктори был уверен, что орудие «Тигра» целит в его танк), а затем выстрелил. Рэю показалось, что этот первый снаряд попал в правую гусеницу, потому что танк сильно качнуло. На самом же деле наводчик Виттмана промахнулся. Снаряд разорвался на мостовой в непосредственной близости от беззащитного «Шермана». Очевидно, напряжение, которое не могли не испытывать солдаты в танке, все дальше углубляющемся на территорию, занятую врагом, уже начало сказываться. Второй снаряд «Тигра» пробил башню «Шермана» и густой черный дым стал заполнять машину. Рэю удалось выбраться из горящего танка через аварийный люк в корпусе. Он ползком пробрался по сточному желобу вниз по главной улице, где присоединился к своим и был направлен на перевязочный пункт. Подбитый «Шерман» взвода корректировщиков огня 5-го полка Королевской конной артиллерии. Орудие танка было демонтировано из башни, чтобы разместить в ней дополнительную радиостанцию. Вместо него в башне был установлен деревянный муляж, на переднем плане он лежит рядом с выпавшей маской орудия. Ведя огонь по «Шерману», наводчик Виттмана промахнулся. Место, куда попал первый немецкий снаряд показано стрелкой. Второй снаряд поразил башню танка и вызвал пожар. Горящий «Шерман» не позволял теперь вести прицельную стрельбу по пытающемуся улизнуть в боковую улочку «Кромвелю» 5-го полка Конной артиллерии и «Тигр» взял немного влево. Но от охоты за танком Виктори Виттмана отвлек удар в броню 75-мм снаряда, пущенного с тыла. Придя в себя после пережитого, Пэт Дайс приказал второму радисту занять место наводчика и, едва только «Тигр» повернул за изгиб улицы, «Кромвель» выехал из садика, повернул налево и пустился догонять противника. По словам Дайса, он рассчитывал атаковать тяжелый немецкий танк сзади, где его броня тоньше и уязвимее. Они быстро преодолели те 80 ярдов, что разделяли садик усадьбы Джеймс и въезд на ферму Геру, когда Дайс обнаружил злосчастный «Тигр» в каких-то 50 ярдах впереди. Танк Виттмана как раз объезжал горящий «Шерман» корректировщиков огня и дым частично скрывал его от Дайса. Капитан приказал открыть огонь и их орудие успело выпустить два снаряда. Но, увы, удача по-прежнему была не на стороне британцев. Теперь настал черед Виттмана и его наводчик вновь оказался на высоте. Получивший легкие ожоги капитан Дайс вывалился из открытого люка башни. Механику-водителю Майку Линдри тоже удалось выбраться из горящей машины. Оба радиста - Бак Тейлор и Стив Стивенсон - погибли. Из окон одного из близлежащих домов по ним начали стрелять скрывавшиеся там немецкие солдаты. Дайс перебежал через улицу и спрятался за чадящим танком главного полкового старшины. Радио в танке все еще работало и Дайс, нацепив наушники связался с временным командным пунктом подполковника Крэнли на высоте 213. Он поспешно сообщил командиру, что штаб полка уничтожен, а в ответ услышал, что авангард заблокирован на высоте и не имеет возможности отступить. Офицеры не могли сказать друг другу ничего ободряющего и Дайс снял наушники и стал раздумывать над тем, как ему избежать пленения. Подбитый у въезда на ферму Геру «Кромвель» капитана Дайса. По версии Дайса снаряд, выпущенный танком Виттмана, попал в башню что визуально не подтверждается снимком. Свидетелем всего этого был лейтенант Клаудсли-Томпсон. Он вспоминал: «Со стороны городка доносился ужасный шум. Я решил уводить своих людей через задние дворы и воссоединиться с эскадроном В. Едва только мы тронулись, я увидел на некотором отдалении от себя танк Дайса, который двигался на полной скорости. Видимо, Дайс рассчитывал подбить «Тигр», подобравшись к нему сзади. Он атаковал его уже после того, как «Тигр» уничтожил все остальные танки полкового штаба. «Тигр» выстрелил всего один раз. Помощник водителя и наводчик в танке Дайса были убиты, но сам Дайс и его механик-водитель выбрались наружу невредимыми. По ним открыли огонь из окон близлежащих домов, но Дайс подбежал к другому горящему танку, радиостанция на котором все еще работала, и предупредил об опасности командира и эскадроны В и С, которые все еще были не в курсе того, что происходит. Затем он побежал вниз по главной улице, пока не достиг изгиба и не увидел меня. Тут по нему открыл огонь немецкий пулемет, и Дайс вынужден был искать укрытие. Позднее его вывели к эскадрону В. А «Тигр» продолжал движение. Его командир смеялся и размахивал кепи. Броня его танка была настолько мощной, что ни один из наших «Кромвелей» был не в состоянии подбить его». Дэниель Тейлор, много общавшийся лично с Дайсом, придерживается иной версии. По его мнению, Дайс атаковал танк Виттмана, когда тот возвращался из Вильер-Бокаж, то есть спустя по меньшей мере семь-десять минут. Единственным фактическим подтверждением этой версии являются воспоминания Дайса. Однако сам Тейлор признает, что Дайс был из тех увлеченных рассказчиков, которые не считают зазорным что-то недосказать, только бы история вышла захватывающей. В свое время Дайс удивил и автора первой хвалебной книги о Михаэле Виттмане, прочно укоренившей миф о немецком танковом асе №1, Гарри Симпсона. Дайс весьма образно и ярко описал свое участие в сражении, но не узнал на архивных снимках ни свой подбитый танк, ни другие танки штабного взвода. По еще одной версии, Дайс не совершал никаких отважных попыток атаковать танк Виттмана с тыла, а развернув свой «Кромвель» с садике, на полной скорости помчался к изгибу главной дороги, надеясь уйти из-под огня. Но снаряд, выпущенный «Тигром», настиг его, когда до изгиба оставались считанные ярды. Эта версия также не имеет достаточного фактического подтверждения (и при этом противоречит воспоминаниям всех выживших участников событий) и основана лишь на анализе повреждений танка Вид с другой стороны улицы на «Кромвель» капитана Дайса. На заднем плане виден подбитый танк главного полкового старшины Холловэя. Пока «Тигр» разбирался с внезапно возникшим у него в тылу танком капитана Дайса, «Кромвель» Пэдди Виктори добрался до пересечения главной улицы с рю Кюри, свернул налево и еще ярдов 20 шел задним ходом. Поскольку ширина улицы позволяла, капитан приказал механику-водителю развернуть танк и уходить как можно дальше от главной улицы на повышенной передаче. «Кромвель» повернулся практически поперек улочки и внезапно замер. Можно только гадать, какими словами подгонял водителя капитан Виктори, но танк словно прирос к земле. Застрявший поперек рю Кюри «Кромвель» капитана Виктори. В своих воспоминаниях капитан утверждал что попадание снаряда не вызвало пожар двигателя, а экипаж вывел из строя только радиостанцию и прицел. Тем не менее по расплавившимся ободам на катках видно что танк был подожжен и сгорел. Капитан выбрался наружу, чтобы разобраться, что произошло, и обнаружил, что огромный булыжник, вывернутый при развороте танка из мостовой, намертво застрял между ведущим колесом и гусеницей. Капитан мрачно осмотрел булыжник, прикидывая, сколько времени понадобиться, чтобы выбить его ломом. Потом он оглянулся назад, в сторону главной улицы. К его ужасу из-за угла отеля медленно выплывал пламегаситель 88-мм орудия «Тигра». Враг был уже слишком близко, чтобы пытаться что-то сделать, и капитан отдал приказ экипажу покинуть машину. Механик-водитель выскочил из люка с такой поспешностью, что вломился в стеклянную витрину маленького магазинчика. Британский танк «Кромвель» капитана Виктори подбитый "Тигром" Витмана в центре Виллерс-Бокаж. Судя по сильным разрушениям вокруг и британским солдатам позирующим на фоне танка, снимок сделан уже после того как англичане снова и на этот раз уже окончательно захватили город. Британцы спрятались внутри магазина, а капитан Виктори, высунув голову, следил за действиями немцев. Поначалу ему показалось, что «Тигр» пройдет мимо, не заметив застрявший «Кромвель». Но после инцидента с Дайсом Виттман стал больше внимания уделять попадающимся на пути дворикам и переулкам. «Тигр» почти миновал перекресток, потом остановился, сдал немного назад и башня его начала поворачиваться. Виктори отступил вглубь магазинчика. 88-мм снаряд попал в борт «Кромвеля» чуть ниже башни, не задев двигатель, потому что ни огня, ни дыма не было. Виктори был уверен, что сейчас последует второй выстрел, но пауза затягивалась. Выглянув на улицу, он увидел, что орудие «Тигра» поворачивается в сторону главной улицы. Очевидно там появилась какая-то более достойная цель, чем поврежденный, но не уничтоженный «Кромвель». Виктори во все лопатки бросился к своему танку, прыгнул на место наводчика и попытался повернуть башню, чтобы успеть выстрелить в стоящий всего в 20 ярдах от него танк противника. Но поворотный механизм башни вышел из строя. Разочарованный капитан вывел из строя радиостанцию, предварительно сбив настройки, и вернулся к своему экипажу. Вид вниз по главной улице Вильер-Бокаж от подбитого «Шермана» майора Уэллса.Стрелкой показан перекресток с рю Кюри, где «Кромвель» капитана Виктори свернул направо, пытаясь спастись. Идентифицировать раздавленное танком тело британского солдата на переднем плане вероятно так и не удалось. Виктори мог только гадать, почему противник не стал добивать его танк и что могло отвлечь его. Ведь на всей протяженности рю Пастер до площади Жанны д'Арк британской техники больше не было. Незадолго до танка Виктори «Тигр» подстрелил легкий бронеавтомобиль «Хамбер». приданный разведывательному взводу, экипаж которого оказался недостаточно расторопным в выполнении приказа капитана Филиппа-Смита покинуть главную улицу. Однако, в тот самый момент, когда «Тигр» стоял на перекрестке с рю Кюри, с башней, повернутой на 90 градусов, его корпус потрясло попадание тяжелого бронебойного снаряда. Далеко внизу улицы поднялось пылевое облако. Виттман решил, что его танк попал в прицел крупнокалиберного противотанкового орудия британцев и приказал как можно быстрее возобновить движение. Удар в броню был очень сильным, но серьезных повреждений танк не получил, и Виттман посчитал самым правильным приблизиться к противнику и подавить его огнем. Однако это было не противотанковое орудие. На площади Жанны д'Арк танкисты эскадрона В уже некоторое время пытались понять, вслушиваясь в суматошные радиопереговоры, что стряслось в передовым эскадроном и штабом полка. Внезапно со стороны главной улицы на площадь на полной скорости выскочил бронеавтомобиль. Лейтенант Чарльз Пирс уже немного пришел в себя и вздохнул с облегчением, когда увидел, что первым в колонне эскадрона В стоит «Шерман Файрфлай» сержанта Стэна Локвуда. 17-фунтовое орудие этого танка представляло опасность даже для лобовой брони «Тигра» и лейтенант Пирс тут же «обрадовал» Локвуда новостью, что через несколько минут ему предстоит вступить в бой с «Тигром», который уже разгромил значительную часть авангарда полка и уничтожил все машины штаба. Танк Локвуда выдвинулся на несколько десятков ярдов вперед. С новой позиции просматривалась почти вся рю Пастер. В верхней части городка что-то происходило, потому что Локвуд видел столбы черного дыма и слышал характерный звук выстрелов 88-мм танкового орудия. Внезапно практически в самом начале рю Пастер блеснула вспышка и Локвуд разглядел неясный силуэт тяжелого немецкого танка. Башня его была развернута на 90 градусов. Локвуд быстро стал давать целеуказания наводчику Бобу Робсону. Он понимал, что имеет сейчас некоторое преимущество. Прежде чем «Тигр» повернет орудие в его сторону, он успеет сделать несколько пристрелочных выстрелов. Тяжелое 17-фунтовое орудие «Шермана» выпустило первый снаряд. Дом прямо перед танком Локвуда серьезно пострадал во время налета 10 июня, и сотрясения от выстрела мощного орудия оказалось вполне достаточно, чтобы сначала каминная труба, а затем и верхняя часть здания поползли вниз. Вместе с досками, камнями и обломками черепицы на мостовую рухнул и немецкий солдат, который укрывался на чердаке дома. Схема финальной части утреннего боя «Тигра» Витмана в Вильер-Бокаж. Первый снаряд, очевидно, прошел мимо цели, зато при втором выстреле Локвуд, несмотря на поднявшуюся пыль, заметил яркое пламя на темном силуэте «Тигра». Скорее всего, это вспыхнули ветки, которыми был замаскирован танк. По словам Локвуда, они видел, как в промежутке между выстрелами «Шермана» пожилая дама выскочила из постепенно рушащегося дома с хозяйственной сумкой в руках и скрылась в дверях дома напротив. «Тигр» уже развернул орудие и выстрелил в ответ. Его снаряд, пущенный наводчиком наудачу, попал в уже частично разрушенный дом и вызвал обрушение всего фасада. На некоторое время видимость из-за пыли стала нулевой. Еще один снимок поврежденного и брошенного «Тигра» Виттмана. Обратите внимание на закопченную башню танка - перед отступлением британцы подожгли все брошенные танки, как свои так и немецкие, до которых смогли добраться, башня обмазанная циммеритом слегка обуглилась и по имеющимся фотографиям установить номер машины на которой Виттман отправился на подвиги в Вильер-Бокаж невозможно. Снимок сделан 14 июня 1944 года. Стрелкой показана площадь перед мэрией, где в течение дневной фазы боя за Вильер-Бокаж займет позицию отряд лейтенанта Билла Коттона. «Тигр» Виттмана двинулся дальше по главной улице. Локвуд же в «Шермане» просто ждал, когда пыль немного осядет. За это время «Тигр» успел пройти без малого 300 метров и был уже около здания городской мэрии, когда Локвуд и Робсон снова заметили его. Противников разделяло примерно 250 метров - дистанция, на которой снаряды 17-фунтового орудия могли уверенно пробивать броню «Тигра». Обе стороны обменялись выстрелами. Немецкий снаряд снова попал в здание - на этот раз в то, рядом с которым находился «Файрфлай», - и на броню британского танка посыпались камни и черепица. Не исключено, что ни немецкий наводчик, ни сам Виттман не видели танка Локвуда, и считая, что по-прежнему атакованы противотанковым орудием, вели огонь по зданиям в надежде вывести из строя расчет. Как минимум один снаряд, выпущенный «Шерманом», попал в цель. «Тигр» был серьезно поврежден, но все еще мог двигаться. Понимая, что дело принимает плохой оборот и удача изменила ему, Виттман приказал отходить. Проехав несколько метров задним ходом, «Тигр» развернулся и на повышенной передаче пошел вверх по улице. Многие авторы утверждают, что Виттман принял решение отступить, потому что увидел перед собой колонну танков эскадрона В. Это совершенно не соответствует действительности. Танки эскадрона В располагались вдоль дороги на Амей и увидеть их с главной улицы было невозможно. Вызывает сомнение даже то, что Виттман знал, что ведет дуэль с британским танком. В его рапорте нет ни слова о том, что в финальной стадии боя он столкнулся с танками противника: «Я направился непосредственно в Вильер-Бокаж и добрался почти до центра городка, когда был подбит противотанковым снарядом. Мой танк лишился хода. Сохранив самообладание, я обстрелял и уничтожил все, что находилось в зоне моего огня». Противники еще раз обменялись выстрелами, и немецкий наводчик снова промахнулся. Дистанция, на которой шел бой, не позволяла Локвуду отслеживать, насколько эффективным был огонь его танка. Он увидел только, что «Тигр» попятился назад и скрылся в клубах пыли и дыма. Очевидно, перестрелка весьма убедительно продемонстрировала немецкому асу, что лимит удачи исчерпан. Наводчик Локвуда, уже не видя цель, наудачу выпустил еще один снаряд. Возможно, именно он окончательно вывел из строя ходовую часть «Тигра», который, развернувшись на 180 градусов в районе Ратушной площади, уходил вверх по улице. Но возможно, что причиной выхода «Тигра» из строя стал и совокупный ущерб от попада ний, полученных в ходе всего рейда. Как только «Тигр» ретировался, Локвуд незамедлительно увел свой танк с угла улицы, чтобы убрать обломки, которыми были усыпаны корпус и башня. Пройдя еще немного вверх по улице, танк Виттмана совершенно потерял ход и остановился у магазина одежды «Юэ-Годефруа». С высокой степенью вероятности можно предположить, что его настиг снаряд, выпущенный наудачу Робсоном сквозь завесу из пыли, но возможно, что искалеченный несколькими серьезными попаданиями танк просто вышел из строя. Экипаж «Тигра» во главе с Виттманом выбрался наружу и пешком направился на север, в направлении Орбуа, где располагался штаб Учебной танковой дивизии. То, что им удалось невредимыми пробраться через Вильер-Бокаж, свидетельствует, насколько слабым было британское присутствие в городке в то утро. Еще один снимок поврежденного и брошенного «Тигра» Виттмана. Обратите внимание на следы попаданий британских снарядов на броне «Тигра». Стрелка указывает на полукруглый след на мостовой где танк Виттмана развернулся. Дальнейшие свои действия Виттман описал в рапорте: «Связи с другими танками моей роты не было и вызвать подмогу было невозможно... Я был вне поля зрения моих людей на высоте 213. Поэтому я решил оставить мой танк. Мы взяли с собой все оружие, которое могли унести. Я принял решение не выводить из строя «Тигр», поскольку рассчитывал вернуться за ним. Я направился в дивизию (Учебную танковую) и прошел пешком примерно 15 километров. Несколько раз мне пришлось укрываться от вражеских танков. Будь у меня какое-нибудь противотанковое оружие, я мог бы подбить их, но ничего подходящего в моем распоряжении не было, и я с тяжелым сердцем позволил им уйти своей дорогой. Я добрался до расположения дивизии и сообщил о произошедшем одновременно и в штаб дивизии, и в штаб корпуса». Оставим на совести Виттмана пассаж про его сожаления об отсутствии у него фаустпатрона или противотанковой гранаты. Центральная часть Вильер-Бокаж в этот момент была по сути дела ничейной территорией. Поэтому Виттман и его люди без особых помех смогли пробраться на северную окраину городка и двигаться дальше, к Орбуа, где и размещался штаб Учебной танковой дивизии. На этом участие Виттмана в сражении за Вильер-Бокаж завершилось, однако до окончания самого сражения было еще далеко. Пока знаменитый танковый ас со своим экипажем пешком пробирался в Орбуа, оставшиеся без командира экипажи 2-й роты вынуждены были импровизировать. Приказ Виттмана изолировать британский отряд, прорвавшийся на высоту «213», они выполнили, но для полного уничтожения противника сил было явно недостаточно. К тому же, в первую очередь следовало нейтрализовать британских пехотинцев, рассеянных по полям на участке между высотой и городком. Вопреки мнению, что танки Виттмана не имели никакой пехотной поддержки в течение первой фазы боя, сама тактика, избранная немцами для уничтожения британского авангарда, свидетельствует о наличии у них не только пехоты, но и легкой артиллерии с минометами. В состав 101-го ттб входила 4-я отдельная легкая пехотная рота, но не стоит забывать и про вспомогательные подразделения батальона, которые в случае необходимости могли выполнять функции пехоты. В книге официального историка 101-го ттб Патрика Эджта упоминается даже один русский «хиви», который вместе с немецкими солдатами активно участвовал в выкуривании из бокажа британских пехотинцев. Поддержку танкам 2-й роты оказывали и группы пехотинцев Учебной танковой дивизии, которые не покинули Вильер-Бокаж при появлении британской колонны, а укрылись в оставленных жителями домах, ожидая дальнейшего развития событий. Зачистка прилегающей к шоссе местности продолжалась несколько часов и не закончилась даже к 13:00, когда капитулировали остатки эскадрона «А». Все это время окруженные на высоте «213» британцы практически бездействовали. Причин тому можно назвать несколько. Во-первых, поддерживая связь с эскадроном «В», подполковник Крэнли рассчитывал, что для деблокирования его группы будут приложены все возможные усилия. Во-вторых, на высоте «213» было слишком много офицеров и сержантов и слишком мало рядовых солдат. В-третьих, поле обзора запертых на высоте британцев было весьма ограниченным. Они, очевидно, могли оказать достаточно серьезное сопротивление, если бы немцы предприняли попытку прямой атаки, однако ничего не могли противопоставить изнуряющему обстрелу своих позиций. На раннем этапе боя решительная попытка прорваться к лесному массиву севернее высоты, а оттуда - к Вильер-Бокаж, вполне могла увенчаться успехом. Но тогда британцы еще не понимали всю тяжесть своего положения. А когда осознали, было уже слишком поздно - 2-я рота получила подкрепление в виде сборного отряда Учебной танковой дивизии под командованием гауптмана Ритгена. Около часа дня к высоте «213» с северо-востока прибыли 10 «Тигров» 1-й роты 101 ттб, и судьба британского авангарда была окончательно решена. Между тем штаб 22-й бригады в срочном порядке выдвинул вперед 1/7-й батальон бригады Стражи Королевы, который на момент атаки Виттмана находился в районе де ревни Сен-Жермен, в трех милях северо-западнее Вильер-Бокаж. Прибыв в город, британская пехота занялась выкуриванием из домов мелких групп немецких солдат и оборудованием линии обороны, построенной таким образом, чтобы держать под огнем основные перекрестки дорог. Одна рота батальона была придана эскадрону «В» для попытки прорыва к высоте «213», но быстро выяснилось, что весь отрезок шоссе между городом и гребнем высоты простреливается противником. Взвод эскадрона «В» под командованием лейтенанта Билла Коттона был направлен на юг с задачей отыскать обходной путь на высоту «213», но успеха не достиг. Вернувшись в Вильер-Бокаж, взвод занял позицию на Ратушной площади. Место, по мнению Коттона, идеально подходило для засады. По какой бы из улиц ни пытался противник прорваться на западную окраину городка, он обязательно должен был проследовать мимо площади. Коттон разместил два «Кромвеля» и «Файрфлай» взвода по обе стороны от здания мэрии. Здесь же было установлено временно приданное отряду 6-фунтовое противотанковое орудие. Собственный «Кромвель CS», вооруженный 95-мм гаубицей и не предназначенный для борьбы с бронетехникой, Коттон укрыл во дворе скобяной лавки. Британцы заглушили двигатели своих машин и стали ждать. Покончив с британским авангардом, немецкие войска приготовились к решительной атаке Вильер-Бокаж. Задача отбить городок была возложена на «Тигры» Мебиуса. Бытует мнение, что дневную атаку на город возглавил вернувшийся из Орбуа Виттман. Однако представляется совершенно невероятным, что, несмотря на свою славу, он мог узурпировать власть над 1-й ротой, тем более что Мебиус был старше Виттмана по званию. «Тигр» №113 оберштурмфюрера СС Эрнста и и Pz. Kpfw. IV «Учебной» танковой дивизии. Снимок сделан 14 июня, уже после налета авиации союзников, так что значительные повреждения как танков, так и близлежащих строений - это результат бомбежки, а не последствия дневного боя за городок. Чуть раньше попытку прорваться в город предприняли танки Pz. IV, прибывшие в Вильер-Бокаж в составе сборного отряда гауптмана Ритгена. Большая часть машин отряда была занята блокированием восточных окраин городка, но четыре танка направились по главной улице, очевидно, с задачей выяснить, насколько сильна оборона британцев непосредственно в Вильер-Бокаж. Удивляет факт, что танки не были обеспечены даже минимальным пехотным сопровождением. Действуя парами, Pz.IV подошли к изгибу главной улицы. «Тигр» №113 оберштурмфюрера СС Эрнста и и Pz. Kpfw. IV «Учебной танковой» дивизии. Машины подбиты на рю Пастер чуть ниже ратушной площади танками и орудием отряда лейтенанта Коттона. Две машины направились вниз по рю Клемансо, при этом задний танк прикрывал передний. Когда первая «четверка» поравнялась с Ратушной площадью, по ней открыли огонь танки отряда лейтенанта Коттона. Pz.IV был подбит и замер у шляпного салона мадам Жуэн. Второй Pz.IV был поврежден, когда командир одного из «Кромвелей» капрал Хорн направил свой танк прямиком на главную улицу и подбил «четверку». «Тигр» №111 из первой роты Мебиуса, подбитый в ходе боя за Вильер-Бокаж. «Тигр» №111 оберштурмфюрера СС Филипсена после попадания вражеского снаряда убившего водителя, по инерции катился вниз по улице, пока не врезался в витрину магазина готового платья Лепьетра. Долгое время этот «Тигр» ошибочно считался танком Виттмана, на котором он возглавлял дневную атаку городка. На заднем плане - «Тигр» №113 и Pz. Kpfw. IV «Учебной танковой» дивизии. В это время по приказу Мебиуса в город вошли две группы «Тигров». Танки оберштурмфюреров СС Ханнеса Филипсена и Генриха Эрнста наступали по главной улице и повернули за изгиб дороги как раз тогда, когда «Кромвель» капрала Хорна добивал Pz.IV. «Тигры» открыли огонь по британскому танку, но Хорну удалось увести свой танк назад на Ратушную площадь. Хотя теперь местоположение британской засады перестало быть тайной, немцы не изменили тактику. «Тигр» Филипсена попытался на максимальной скорости проскочить Ратушную площадь и даже сумел застать британцев врасплох. Ему почти удалось миновать место засады, но в последний момент по немецкому танку открыли ураганный огонь. Механик-водитель «Тигра» был убит или тяжело ранен. «Тигр» №111 оберштурмфюрера СС Филипсена из первой роты Мебиуса. Водитель танка погиб и танк двигаясь по инерции врезался в здание магазина. Экипажу удалось покинуть машину и благополучно выбраться из Вильер-Бокаж. Командир танка Филипсен погибнет три дня спустя в бою у деревни Каань. Немецкий танк прокатился по инерции вниз по улице, пока не врезался в здание магазина готового платья Лепьетра. Сходная судьба постигла и танк Эрнста. Поравнявшись с въездом на площадь, он сначала получил попадание в борт корпуса, в результате чего была повреждена ходовая часть, а затем 17-фунтовый снаряд «Файрфлая» пробил забашенный ящик. «Тигр» остановился напротив кафе Фессара. Экипаж попытался повернуть башню в направлении британских танков и даже, по утверждениям очевидцев, сделал несколько выстрелов. Но «Файрфлай» сержанта Брэмелла покончил с «Тигром», выстрелив через два боковых окна углового здания, разделявшего танки. Этот эпизод позднее был увековечен в «Ньюс Кроникл» 19 июня 1944 года. Хотя бой в городе продолжался, на главной улице наступило затишье. Лейтенант Коттон и сержант Брэмелл, зная на собственном опыте, насколько эффективно действуют немецкие ремонтно- восстановительные бригады, отыскали в развалинах несколько одеял, вооружились канистрой с бензином и подожгли все немецкие танки, подбитые в непосредственной близости от места засады. Ни один из них впоследствии немцам не удалось вернуть в строй. Попытка второй группы из трех «Тигров» под командованием унтершарфюреров СС Арно Саламон и Уинфред Лукасиус и обершарфюрера СС Ганс Свобода прорваться через город также закончилась неудачей. Достигнув рыночной площади, танки разделились. Один «Тигр» двигался по рю Сен Жермен, второй - по рю Эмили Самсон, третий направился через сады и задние дворы к перекрестку рю Жан Бекон и бульвара Жоффра. Первые два танка были подбиты почти одновременно. Подбитый и сгоревший «Тигр» на перекрестке улиц Эмили Самсон и Жан Бекон. У танка заклинило амортизатор орудия в положении отката. Предположительно это машина обершарфюрера СС Ганса Свободы. Немецкие военные корреспонденты сфотографировали только один из трех «Тигров» 1-й роты, потерянных южнее главной улицы. Очевидно, на момент съемок район вокзала еще не контролировался полностью немецкими войсками, и фотографов туда просто не пустили. «Тигр» Лукасиуса, наступавший по рю Сен Жермен, был выведен из строя пехотой. Эту машину позже удалось отремонтировать. Второй «Тигр», которым командовал Свобода, попал под огонь замаскированного противотанкового орудия, когда проходил перекресток рю Эмили Самсон и рю Жан Бекон. Орудие стреляло с позиции во дворе столярной мастерской мсье Берту. Танк охватило пламя. Местные жители слышали, как в течение нескольких часов внутри машины взрывались боеприпасы. Третий «Тигр» выехал на рю Жан Бекон из садика едва ли не в 50 метрах от позиции противотанкового орудия и тоже был подбит. Двигаясь по инерции, он пересек улицу и замер у сада мсье Берту. Дневная атака Вильер-Бокаж стоила немцам пяти «Тигров» (только один из которых удалось вернуть в строй) и двух Pz.IV (по меньшей мере один из них потерян безвозвратно). В общей сложности потери 101 ттб 13 июня составили шесть «Тигров». Еще один танк был серьезно поврежден. Учебная танковая дивизия потеряла три танка Pz.IV (два непосредственно в городе и один на окраине). Вечером этого дня британские войска оставили Вильер-Бокаж, но причиной отхода стала вовсе не атака «Тигров», а прибытие в сектор двух батальонов панцергренадеров 2-й танковой дивизии в сопровождении значительного количества артиллерии. Свежие силы нанесли удары вдоль дорог на Онэ и Вир, намереваясь блокировать вклинившуюся группировку британцев. В таких условиях удерживать Вильер-Бокаж не имело смысла. Сам город без захвата высоты «213» не имел стратегического значения, поскольку сходившиеся здесь дороги можно было контролировать и с позиции у Амей-сюр-Селль, которую занимали основные силы 22-й бронетанковой бригады. Рейд Виттмана в Вильер-Бокаж обычно подается как подтверждение грандиозных личных счетов немецких танковых асов. Если Виттман в одиночку и за короткое время смог уничтожить 25 танков лучшей дивизии британской армии, то что говорить о противнике менее подготовленном и плохо организованном, каким традиционно выставляется Красная Армия. Однако подсчеты показывают, что победный реестр Виттмана в этом бою явно завышен. «Тигр» №222 буксирует неисправный «Тигр» №231. Целый ряд фактов свидетельствует о том, что именно этот танк скрывался в саду у слияния шоссе №175 с дорогой на Тилли и обстреливал с этой позиции колонну роты «А», пока снаряд противотанкового орудия не вывел его из строя. При тщательном изучении снимка можно заметить повреждение от попадания снаряда над смотровым прибором механика-водителя, а единственным погибшим 13 июня солдатом 2-й роты стал механик-водитель роттенфюрер Ойген Шмидт. Танк, буксирующий поврежденный «Тигр», имеет номер «222» и отсутствие каких-либо следов от попаданий на броне этой машины служит еще одним доказательством того, что «Тигр» №222 не мог быть танком Виттмана в ходе утренней вылазки в Вильер-Бокаж. Танковый ас №1 участвовал только в первой фазе сражения. За это время британцы потеряли 13 танков (из них 11 средних и 2 легких), 20 единиц легкобронированной техники и 2 противотанковых орудия. Из этого списка следует исключить два «Кромвеля» эскадрона «А», официально записанные на счет Курта Сова. Часть легкобронированной техники была уничтожена «Тигром» №231 и танком Брандта. Вполне возможно, что и один из танков 1-го взвода эскадрона «А» был уничтожен Брандтом, а не Виттманом. Так что по подбитым танкам счет танкового аса завышен, по меньшей мере, вдвое. Все это не умаляет смелости и решительности, проявленных им в сражении за Вильер-Бокаж, но заставляет задуматься, насколько соответствуют действительности личные счета взращенных германской пропагандой «тузов» и не следует ли их для объективности делить хотя бы пополам. Чрезмерно завышена роль Виттмана и в срыве планов Монтгомери по захвату Кана. Конечным пунктом операции «Перч» (так в британских документах именуется прорыв 7-й бронетанковой дивизии) был не Кан, а доминирующие высоты у Вильер-Бокаж и Мезонсель Пельвей. 22-й и 131-й бригадам 7-й бронетанковой дивизии предписано было образовать здесь опорные пункты, вынуждая противника оттягивать силы с фронта для их изоляции. Это должно было способствовать успеху фронтального наступления 50-й пехотной дивизии в районе Тилли-сюр-Селль. «Тигр» №222 буксирует «Тигр» №231. Два отверстия в маске пушки предназначены для бинокулярного прицела TZF9b. «Тигр» №222 по штатному расписанию принадлежит Курту Сова, однако целый ряд фактов указывает на то что Виттман отправился в бой в Вильер-Бокаж на машине №212 - командиром которой был его друг Воль, по иронии судьбы отсутствовавший на месте сражения. Осенью 1944 для ТТБ вермахта и СС, была введена сплошная нумерация, и 101 ТТБ превратится в 501. Курт Сова на новом «Королевском Тигре» №222 отправится сражаться в Арденны. Снимок немецкого военного фотокорреспондента Артура Гримма, 14 июня 1944 года. Только после этого войска с плацдармов на высотах должны были начать наступление на Эвреси и Кан. Фактически, даже отведя войска на промежуточную позицию у Амей-сюр-Селль (в штабных документах она именуется «позиция «Остров»), 22-я бронетанковая бригада, пусть и частично, но выполнила поставленную задачу. Бригадир Хинд считал, что при должной артиллерийской поддержке он способен успешно удерживать позицию «Остров» длительное время. Однако необходимости в этом уже не было. 50-я пехотная дивизия не смогла прорвать фронт Учебной танковой дивизии. Противник был еще слишком силен. Известный историк и автор нескольких книг о боевом применении «Тигров» Вольфганг Шнайдер считает, что идея сделать из Виттмана спасителя 1-го танкового корпуса СС принадлежит командиру корпуса обре-группенфюреру СС «Зеппу» Дитриху. Во-первых, Диттрих всячески стремился поднять престиж своего подразделения, а во-вторых, Мечами к Рыцарскому Кресту нельзя наградить только лишь за подбитые танки. Кандидат на награждение должен был своими действиями серьезно повлиять на исход битвы. Например, спасти от разгрома танковый корпус. Но очевидно, что у Диттриха была еще, как минимум, одна веская причина возвысить Виттмана. Первое боевое применение танков «Тигр» в Нормандии носило весьма сумбурный характер. Хотя определенный успех был достигнут, 101 ттб дорого заплатил за него. Впервые за свою историю батальон безвозвратно потерял за один день боев 5 танков. Действия командиров рот также вызывали серьезные нарекания. Мебиус вопреки здравому смыслу направил танки в город без поддержки пехоты, Виттман, потеряв голову, вообще бросил свою роту и отправился на одиночную охоту. В такой ситуации герой был просто необходим. И долго искать его не пришлось. Перед отступлением из города британцы подожгли подбитые Тигры и Кромвели. Брошенные танки зажигались ветошью и одеялами из разбитых домов вымоченными в бензине. Дэниель Тейлор выдвигает совершенно иную версию финальной стадии вылазки Виттмана. Он считает, что Виттман не проникал в городок настолько глубоко, а в дуэль с Локвудом вступил, находясь в районе площади Ришара Ленуара. По Тейлору, из перестрелки танк Виттмана вышел относительно неповрежденным и направился вверх по дороге к выезду из города. У изгиба главной дороги состоялся короткий бой с «Кромвелем» капитана Дайса, после чего «Тигр» выбрался из Вильер-Бокаж и отступал к высоте 213, пока у слияния с дорогой на Тилли-сюр-Селль не наткнулся на противотанковое орудие сержанта Брэя, которое и положило конец вояжу Виттмана. Версия эта является лишь немного усеченным вариантом описания боя Виттмана, данного ранее Симпсоном. Но Симпсон пошел еще дальше: Виттман у него обошел с фланга отрезанные на высоте 213 остатки эскадрона А, добил их, а затем дозаправил танк и пополнил боезапас, чтобы спустя некоторое время принять участие во второй атаке Вильер-Бокаж. Обе версии идут в разрез с рапортом Виттмана (Тэйлор вообще заявляет, что это фальшивка, состряпанная немецкой пропагандой) и с большинством известных фактов. Версия Тэйлора является также хорошим примером того, как можно превратно истолковывать документально подтвержденные факты. Утверждая, что танк Виттмана был подбит расчетом сержанта Брэя, он ссылается на журнал радиопереговоров 30-го корпуса и на данные о потерях 2-й роты 101-го тяжелого танкового батальона (согласно которым рота лишилась 13 июня одного танка «Тигр»). При этом совершенно игнорируется информация об участии в бою танка Весселя, а также факт, что в данных о потерях 2-й роты заявлено о гибели в бою механика-водителя роттенфюрера СС Ойгена Шмидта, при том, что весь экипаж Виттмана целым и невредимым добрался до Орбуа. Не объясняет Тейлор и то, каким образом в центре Вильер-Бокаж оказался подбитый «Тигр» 2-й роты, хотя (за исключением танка Виттмана) машины этой роты в боях за городок участия не принимали. Вильер-Бокаж, Витман осматривает "Кромвель" подбитый его "Тигром". Здесь уместно подвести первые итоги. Пропаганда записала на личный счет Виттмана в этот день 21 подбитый танк, 20 единиц легкой бронетехники и два противотанковых орудия. Уместно будет подсчитать реальные потери британцев за те 15-20 минут, что заняла вылазка Виттмана: * 2 танка «Кромвель» и 1 танк «Шерман Файрфлай» 1-го взвода эскадрона А Йоменов; * 2 танка «Кромвель» штаба эскадрона А Йоменов; * 9 полугусеничных бронетранспортеров М9А1 роты А 1-го батальона Стрелковой бригады; * 4 гусеничных тягача «Карден-Ллойд» противотанкового взвода 1-го батальона Стрелковой бригады; * 6 гусеничных бронетранспортеров «Брэн Кэрриер», приданных роте А 1-го батальона Стрелковой бригады; * 2 6-ти фунтовых орудия противотанкового взвода 1-го батальона Стрелковой бригады; * 3 легких танка М3А3 «Стюарт/Хани» разведывательного взвода 4-го полка Йоменов; * 1 гусеничный транспортер «Универсал» Mk.ll главного полкового механика; * 4 танка «Кромвель» штаба 4-го полка Йоменов; * 1 танка «Шерман» и 1 танк «Кромвель» корректировщиков огня 5-го полка Королевской артиллерии; * 1 бронеавтомобиль «Хамбер», приданный разведывательному взводу из взвода связи 4-го полка Йоменов. То есть, британцы потеряли 14 танков (из них, 11 средних и 3 легких), 21 единицу легких бронированных средств и два противотанковых орудия. Из этого списка следует исключить два «Кромвеля» штаба эскадрона А, официально записанные на счет Курта Совы. Даже если считать, что танки Брандта (который заявил об уничтожении трех «Шерманов» и множества бронетранспортеров), Весселя и Хантуша просто сотрясали огнем своих орудий воздух, фактическая цифра уничтоженной бронетехники совпадает с заявленной пропагандой только по противотанковым орудиям и легкой бронетехнике. По подбитым танкам счет Виттмана завышен вдвое. При этом нужно помнить, что уничтожение одного из противотанковых орудий, а также одного из «Стюартов» разведвзвода Йоменов вызывают серьезные сомнения. Отсутствие их на фотоснимках, сделанных утром 14 июня, наталкивает на мысль, что они были просто брошены британцами и попали руки немцев неповрежденными. Авторы: Евгений Музальков, Евгений Хитряк, Yann Jouault Оперативная карта боевых действий союзников в Западной Европе 14 июня 1944. Здесь стоит заметить что любому танкисту на месте Виттмана нужно было обладать немалым мужеством, самоуверенностью и хладнокровием, чтобы вот так вот презрев гибель очертя голову броситься на врага. Героическая атака предпринятая экипажем Виттмана, против превосходящих сил противника, навечно вписала его имя в анналы военной истории. Слава которую стяжали немецкие танкисты была заслужена в честном бою. Немецкие танкисты "доят" подбитого "Светлячка " Если ваша "Тигра" кашляет, и не заводится, то лучшее средство - это пара ведер бензина - но не синтетического эрзаца а настоящего, слитого у подбитого британского "Светлячка" ! Ваша "кошка" ... будет вам благодарна ! Сражение на улицах Виллер-Бокаж сорвало окружение "Panzer Lehr Division" и прорыв фронта. Атака проведенная Виттманом дала время подтянуть подкрепления и установить прочную линию обороны. 22 июня 1944 года Витман получил звание гауптштурмфюрера SS (капитана) и "Мечи" к своему Рыцарскому Кресту с Дубовыми Листьями. Награждение состоялось 25 июня 1944 года. Адольф Гитлер лично прикрепил мечи на форму Микаэля. Витману была предложена тыловая должность инструктора в тренировочной школе, но он отказался и 6 июля 1944 года вернулся на фронт в Нормандию. Один из 4-х или 5-ти "Тигров" потерянных 13 июня в сражении за Вильер-Бокаж. «Тигр» №113 оберштурмфюрера СС Эрнста из 1-й роты Мебиуса, значок слева на лобовом листе в виде ромба с буквой S внутри и цифрой 1 сбоку, обозначает танк 1-й роты, эмблема в виде щита с отмычками - на лобовом листе справа, вторая рота Виттмана несла только эмблему без ромба, с левой стороны, третья рота - тоже только эмблему, но справа. В этой миссии вы командуете "Тигром" Микаэля Виттмана. Справа на шоссе находится выдвинутое англичанами в сторону города Кан боевое охранение из трех танков, уничтожьте его и разворачивайтесь влево и выдвигайтесь вниз по шоссе к Вильерс-Бокаж. Вскоре к вам присоединится второй "Тигр" из первой роты 101 ТТБ идущий к вам по проселочной дороге с северо - востока. Ваша основная задача - защитить от огня британских танков немецкую пехоту продвигающуюся с юго - востока к Вильерс-Бокаж и атаковать подвижные соединения противника в бокаже вокруг города. Миссия может быстро закончиться если ваша пехота вместе с вами войдет в центр города - поэтому не спешите а покатайтесь по округе, отстреливая неосторожных англичан попавших в прицел вашего "Тигра" - но опасайтесь 17-ти фунтовых "Светлячков" - выбивайте их первыми. В Panzer Front bis нажатием кнопки "start" в появившемся меню вы можете убрать заставку объявляющую миссию законченной и продолжить "бойню ягнят" - в этом случае миссия будет засчитана как пройденная, но с нулевым количеством бонус очков дающихся для индексирования боевых достижений при прохождении миссии. Да, жалко что на бонус очки заработанные в Panzer Front нельзя купить колбасы. Лучше будь молотом, чем наковальней ! Труд облагораживает ! Лозунги НСДАП Фюрер - Заходите еще - и к вашим «мечам», мы добавим «алмазов» ! Виттман - Яволь Майн Кампф ! ... Ой ... Майн Фюрер ! Да, я должен сказать, что принятие решения об атаке было очень и очень трудным. Никогда ещё я не был столь впечатлён силой противника, как тогда когда смотрел на движущиеся танки по дороге на Кан. И всё же я решил атаковать. Михаэль Виттман